— Погляди, што ты натворила, — говорит он.

Я молчу.

— Погляди, што ты наделала! — кричит он.

— Это вышло случайно, — говорю я. — Я не хотела.

— Нога Короля. Посмотри, што ты сделала с его ногой!

— Ты гнался за нами, — оправдываюсь я, — и сухопутная лодка перевернулась. Нет в этом моей вины. Это был несчастный случай.

— Их больше нет! И в этом потвоему виноват несчастный случай! — он орет, што есть мочи. Вены на его шее вздулись, а изо рта брызжет слюна.

Я отступаю на шаг назад, Эмми смотрит на меня во все глаза. Ей лицо белее белого.

— Король требует, штобы ты расплатилась своей жизнью, — верещит Пинч. — Ты отдашь себя ему, а остальные могут быть свободны. Твой драгоценный братец, твоя невинная сестренка и твои друзья.

Я ничего не говорю.

— Тебя никто не держит, — говорит он. — Ты вольна идти куда хочешь. Но, как только ты это сделаешь, — он прищелкнул пальцами, — ...хоп! И нет больше твоей маленькой сестрички.

Я смотрю на него. Замираю.

ДеМало наблюдает за мной, его лицо ничего не выражает.

Думай, Саба, соображай!

— Ах, — говорит Пинч, — наверное, у тебя на уме столько вопросов. Есть ли с ним еще люди? Может они ждут сигнала? Твои приятели, наверное, сказали, чтобы ты не доверяла мне. И ты вот стоишь и соображаешь, откуда мне знать, что он сдержит слово?

Он замолкает. А затем:

— А не откуда, — говорит он. — Вот в чем вся прелесть-то.

— Отпусти ее, ублюдок, — говорю я.

Его лицо исказила гримаса. Он ударяет тыльной стороной ладони Эмми по лицу и та падает на землю. Но тут же хватает её другой рукой. На щеке у Эмми остаетца красная отметина от его пощечины.

— Твоя вина, — говорит он.