Йошка остался неумолим:

— Ни пфеннига меньше.

— Вы грабите меня!

— Убежден: из всего того, что вы нахватали за войну, вы бы могли сделать приятный подарок рейху. Скажем, дали бы денег на танковый полк. Как это здорово звучало бы — панцерштандарт СС имени Карла Зейштейна!..

— Не думайте, что если я ювелир, то мне сладко живется, — пожаловался толстяк, отпирая дверь в кабинет.

— Молите бога, что вас не забрали в армию. Попади ко мне в отделение такой, как вы, через месяц стал бы тростиночкой, бегал бы по плацу, как юноша!

— У меня сердце!

— Да уж понятно — не мешок с требухой. — Йошка ласково потрепал по тучному боку ювелира и заговорщицки подмигнул. — Но сердце-то… золотое. А?

Ювелир намек понял. Немалых денег стоило ему откупиться не только от призыва в армию, но и от трудовой повинности, обязательной для немца. Зейштейн открыл массивный сейф, позабыв об осторожности. Йошка деликатно отвернулся, будто заинтересовался крышей соседнего дома из оцинкованного железа.

— Давайте вашу вещь и берите деньги, здесь ровно десять тысяч, — сказал ювелир, заторопившись.

Только сейчас до него дошел ужас происходящего: при открытом сейфе, без свидетелей, с фронтовиком, судя по всему, не из тихонь и простаков… Окажись клиент грабителем, он легко бы завладел всем его состоянием. Он захлопнул внутренние створки, смешал шифр на диске, энергично прикрыл дверцу из броневой стали.

Йошка не спеша пересчитал деньги, рассовал пачки по карманам:

— С вами, оказывается, можно иметь дело, Карл Зейштейн… Так вот, у меня есть еще несколько подобных штучек. Даже получше! Но разумеется, и подороже. С ними обращаться к вам или поискать другого ювелира?

— Только ко мне! — воскликнул Зейштейн.

— Тогда с условием полного взаимопонимания. Согласны?

— Конечно. Как вас зовут?

— Мое имя все равно не запомните, а в лицо узнаете… И еще дам один дельный совет: постарайтесь учтивей обращаться с увечными — они сейчас страшно сердитые.

Зейштейн закивал, сверкая плешью, как китайский божок.

Возвращаясь домой, Йошка столкнулся у калитки с фрау Штефи. Обычно он оказывал женщине кое-какие услуги по хозяйству, и она относилась к нему теплей, чем к другим обитателям пансиона, за исключением, разумеется, Павла и Нины, которых боготворила. На этот раз фрау Штефи была сильно встревожена.

— Вы не знаете, что случилось с Бером? — спросила она, едва Йошка приблизился к ней.