Когда Питер увидел, что из скалы бьет густой дым, его тоже охватил суеверный ужас. Белый дикарь был достаточно закален, чтобы не бояться опасностей физических, но дрожал, как дитя, столкнувшись с явлением, причины которого были ему непонятны, а последствия могли быть ужасны.

Корнелиса он нашел скоро. Того тоже обуял сумасшедший страх, и он не решался покинуть свое место, защищенное эвфорбиями, алоэ и гигантскими кактусами.

— Ах, вот и вы! Это хорошо! — сказал Корнелис.

— Пусть меня задушит чума, если я не радуюсь, видя вас!

— Где вас черти носили?

— А вы-то сами что поделываете? Вы небось укрылись здесь, как леопард в засаде, а за мной гонятся по пятам все чернокожие демоны, какие только живут на берегах Замбези! Где мастер Смит?

— Это мне известно не лучше, чем вам, — угрюмо ответил Корнелис. — Вот уже несколько часов, как он ушел за провизией, и я не знаю, куда он девался.

— Мне кажется, дело серьезно, Корнелис!

— Очень серьезно, Питер!

— Все осложняется и осложняется. Я не знаю, что и думать.

— С тех пор как нет Клааса, некому за нас думать и все идет из рук вон плохо.

— Пожалуй, мы напрасно враждовали с Клаасом и бросили его. В конце концов, он наш брат и всегда умел помочь добрым советом.

— Советом и делом.

— Загадочное исчезновение мастера Смита тревожит меня больше, чем что бы то ни было на свете. Вы так-таки ничего о нем не знаете?

— Ничего ровно.

— В какую сторону он пошел?

— Не знаю. Могу сказать только одно: он не спустился в долину. По-моему, он не ушел с холма, на котором мы находимся.

— Уж не оступился ли он и не упал ли в пропасть?

— Понятия не имею. Но вот что меня беспокоит: вскоре после того, как он исчез, показался столб дыма. Он бьет прямо из-под земли.

— Скажу вам по чистой совести, все это мне не нравится. Мне просто-напросто страшно.