тушеный цыпленок с паприкой

острая вестфальская ветчина отваренная в вине, ломтиками

тунец маринованный

воздушный рис со сливками

желе из гуайявы

Пароход

яичница-болтунья, поданная на гренке

холодное куриное мясо

холодная ветчина

маринованная сельдь

печеные яблоки

швейцарский сыр

Следствие: вчера я был доволен и счастлив, предвкушал крепкий ночной сон и не обманулся в своих ожиданиях. Сегодня я хмур и отягощен пищей, к тому же раздражен, и убежден, что во время сна моя печень даст себя знать.

Путешествие в Рагузу и далее в Плазак оставляет неизгладимый — горестный — след, по крайней мере, оставило в одном человеческом сердце. Да будет это путешествие покрыто молчанием! Только так Суд и Милосердие могут соединить руки.

Плазак — убогое место. Приличного отеля нет. Возможно, по этой причине новый король Руперт соорудил для сомнительного удобства своих гостей, представляющих прессу, несколько больших временных гостиниц, подобно тому как это было сделано во время выставки в Сент-Луисе. Здесь каждый приглашенный получил отдельную комнату, нечто вроде каморки в доме Раутона.[120] После первой проведенной в ней ночи могу представить себе муки заключенного третьего разряда. Должен, однако, сказать, что столовая и гостиная, пусть и донельзя простые, были вполне пригодны для временного пользования. К счастью, нам не придется много раз принимать пищу там, поскольку завтра мы все обедаем вместе с королем в ратуше; и поскольку на кухне командует первоклассный повар, Гастон де Фо Па, от которого зависели гастрономические (можно было бы сказать, Гастономические) судьбы «Руа де Диамант», что на Вандомской площади, мы можем надеяться, что ляжем спать не голодными. И в самом деле, предчувствия, возникшие после осмотра наших бедных спален, не оправдались сегодня в обеденный час. К нашему крайнему удивлению, нам подали отменный обед, хотя, конечно же, преобладали холодные блюда (что я всегда нахожу вредным для печени). Как раз когда мы завершали обед, среди нас, без соблюдения всяких формальностей, появился король (избранный) и, сердечно поприветствовав нас, предложил выпить с ним по бокалу вина. Мы сделали это, испробовав клико урожая 93-го года. Затем король Руперт (избранный) попросил нас вернуться на свои места. Он прошел между столиков, тут и там признавая журналистов, с которыми был знаком в юные годы, проведенные в путешествиях. Лица, с которыми он заговаривал, казалось, были очень довольны — собой, вероятно. Плохие манеры, считаю я. Что до меня, я был рад тому, что не встречался с ним ранее в непринужденной обстановке, а это избавило меня от — я бы сказал унижения — от покровительственного тона по моему адресу в публичном месте со стороны будущего короля, который не был королем (как говорят при дворе) «по рождению». Пишущий эти строки, профессиональный барристер, счастлив быть помещиком и наследником родового имения в древнем графстве Сэлоп, которое может похвастаться тем, что его население намного превосходит по численности население всей Синегории.