Амброз включил зажигание, выжал на сцепление и дал газ.

– Ладно, черт с ней, с биркой. – Рокко вскочил в машину, пока Амброз не уехал.

Амброз включил первую передачу, потом вторую и третью, ловко переводя рукоятку в нужное положение. Рокко наклонился к нему.

– Может, не стоит так…

Амброз поставил рукоятку из красного дерева с фирменным гербом – золотым жеребцом – на четвертую передачу. Рокко вдавило в сиденье так, словно «феррари» ехал не по Тампе, а по высохшему соленому озеру в Бонневиле. Амброз сбавил обороты и проехал семь кварталов накатом.

Рокко снова порозовел.

– Неплохо разгоняется, да?

– А как она ведет себя на поворотах?

– Вряд ли имеет смысл… Аааааааа!

Амброз крутанул руль влево и, пользуясь центробежной силой, изящно развернулся. После поворота он снова выровнял машину.

Рокко открыл глаза. Еще живы.

– Прелесть! – сказал Амброз.

Пора наносить решающий удар, решил Рокко. Амброз, как ему показалось, должен любить шутки про национальности.

– Священник и раввин заходят в бар…

– Шутки про национальности – последнее спасение обанкротившегося интеллекта.

Рокко растерялся:

– Даже про мексиканцев?

– Особенно про мексиканцев.

Рокко запаниковал: это же самые смешные! Что теперь? Он на секунду задумался.

– А как насчет гомиков? Можно рассказывать шутки про взломщиков задниц? Это же не национальность. И их все терпеть не могут…