* * *
Увлекшись загадочной смертью Хантера, мы как-то позабыли про Джойса, про второго слугу сквайра. А он ведь тоже погиб, так и не увидев сокровищ…
Умер быстро и безболезненно, от пули в голову. Откуда прилетела пуля, Хокинс не упоминает. Скорее всего издалека, из леса: пират мимо бойницы Джойса пробежал лишь один, и как он распорядился зарядами своих пистолетов, мы разобрали подробно. Учитывая, что при стрельбе из мушкета «Смуглая Бесс» на большом расстоянии попадали во врага четыре пули из тысячи, а бойница площадью значительно уступает человеческой фигуре, надо признать: не повезло Джойсу редкостно. Вытащил из громадной кучи лотерейных билетов единственный с черепом и костями.
Но не предполагать же, что кто-то из присутствовавших в блокгаузе джентльменов приставил Джойсу мушкет к затылку и спустил курок? До такого нелепого предположения мы не опустимся. Пороховая гарь на изуродованной голове Джойса мгновенно выдала бы убийцу, а стрелять через весь сруб нельзя – невозможно прицелиться толком сквозь густой дым.
Признаем: Джойс и в самом деле погиб случайно. Не будем уподобляться конспирологам, случайностей не признающим, во всем видящим проявления враждебной злой воли.
Итог сражения никак не изменил расстановку сил на острове: уцелело восемь пиратов и четверо защитников сруба (капитана, получившего две раны, в расчет не берем, он сражаться не способен). То же самое двукратное превосходство в силах, что мы видели до начала штурма.
Но внутри блокгауза расклад изменился кардинально: Трелони остался в одиночестве. Хокинс пишет про финал битвы:
«Пороховой дым рассеялся, и мы сразу увидели, какой ценой досталась нам победа. Хантер лежал без чувств возле своей бойницы. Джойс, с простреленной головой, затих навеки. Сквайр поддерживал капитана, и лица у обоих были бледны».
Дважды раненый Смоллетт побледнел от кровопотери. Но отчего побледнел сквайр, ни царапины не получивший? При всех своих недостатках он не трус, да и опасность уже миновала, пора радоваться победе, а не бледнеть…
Побледнел сквайр Трелони неспроста. Понял, что остался один. А еще вполне мог сообразить, что с какой-то странной избирательностью летают на этом острове шальные пули-дуры (и шальные приклады): сначала Редрут, теперь вот Джойс с Хантером. Все «свои люди» погибли. Могла бы уж шальная пуля и Ливси зацепить, или Хокинса… Но не зацепила.
Бледнел сквайр не зря.
Вскоре после боя он, фигурально выражаясь, получил свою черную метку.