— Ай! О-ля-ля!..

— Да что еще с тобой? — встревожился каторжник.

— Не могу идти.

— Тогда беги!

— Думаю, что у меня вывих.

— Только этого нам не хватало! Вот растяпа!

— Нет, мне уже лучше, ногу только печет, но я могу на нее опираться.

— Тогда в путь.

Два авантюриста осторожно двигались по высохшему руслу реки, чье ложе представляло собой причудливую нить запутанного лабиринта. Вскоре начался довольно крутой подъем. Вероятно, они уже достигли, а может быть, и превзошли высоту свода пещеры.

— Дело движется, — успокаивал Бонне компаньона, ковылявшего за ним. — Дело движется очень хорошо! Эти добряки, законопатившие нас, полагали, что отрезали все пути к спасению, потому что лишили пещеру воды… Но они не продумали всего до конца. Стоп! Я же говорил тебе! Погляди наверх!

— О! Воздух! Свет! — заорал Бенуа, заметив в двух метрах над головой небольшое отверстие, сквозь которое виднелся кусочек голубого неба.

— Отсюда вода вливалась в грот, наши дурачки установили перемычку перед дырой, не ведая, что «худющий» Бонне сможет туда проскользнуть.

— Как, ты надеешься пролезть?!

— Черт подери! Мне удалось убежать из тюрьмы Питивье через дыру, на треть меньшую. Видишь ли, я — настоящий угорь![272] Тюремщик мой был добрый человек, хотя и глуповатый, он дал мне листок белой бумаги. Я нарисовал гильотину[273] и повесил свой шедевр[274] на стену. «Я пройду через это», — говорил ему всякий раз, когда он приносил мне дневной рацион. «Надеюсь, что нет», — следовал неизменный ответ. Бедняга имел в виду эшафот, а речь шла о дыре, которую я ковырял крючком от окна и прикрывал всякий раз рисунком. В одно прекрасное утро птичка выпорхнула из клетки. А на том листке осталась надпись: «Ухожу на сбор винограда».

Через полмесяца меня схватили в крестьянском погребке, где я пил отличное вино и оставил у хозяина несколько тысяч франков, бывших при мне. Поскольку пьян я был в стельку, то меня премило упаковали, отвезли в Орлеан и снабдили билетом последнего класса в дом заключения Пуасси.

Ну, хватит болтать! Пора переселяться, как в Питивье. Только два слова еще! Когда выберусь отсюда, то найду вход в пещеру и уберу все, что мешает вытолкнуть камень изнутри. После этого подам сигнал свистом, а вы объедините все усилия — и разрази меня гром, если не удастся спихнуть каменюку!

— Решено! — отчеканил Бенуа, которому перспектива близкой свободы вернула энергию. — Погоди минутку, я тебя подсажу. — Бывший надзиратель изогнулся дугой вдоль стены. — Залезай на плечи!

— Вот теперь порядок, руки достают до «форточки»… Голова проходит. Шкуру на боках обдеру, но это пустяки, маленькое неудобство… Должен пролезть, на тюремных харчах я живота не нагулял…