— Играл раньше сам или просто болельщик? — неожиданно спросил сотрудник.

— Играл. Был центром нападения. В батальоне.

Так стал известен еще один каратель, считавшийся свидетелем. Но этого еще было мало.

Как-то Сахно, вызванный Колмаковым, увидел у него на столе объемистые тома. Он не мог оторвать от них взгляда, но на расстоянии ничего не мог разглядеть. Пытался приблизиться, но ему не разрешили. Сотрудник приметил это, но молча продолжал работу.

Сахно не выдержал:

— Можете не говорить, кто свидетель, какие есть материалы. Скажите только: по этим делам, — он показал на тома, — мои руки в крови? Поймите мое состояние…

Потом он стал жаловаться: старается вовсю помочь следствию, а ему все нет веры. Он помогает даже в ущерб своему здоровью — ослаб настолько, что у него вот сейчас полные ботинки воды.

— О «детекторе лжи» слыхали? — спросил Колмаков. — Основной принцип его действия — измерение потоотделения. Если испытываемый говорит неправду — оно резко повышается. Говорите правду — ноги будут сухими.

Другой раз, когда Сахно снова пытался уйти от правдивых показаний, Колмаков сказал:

— У вас сейчас мокрые ноги. Это к добру не приведет, можете безвозвратно погубить здоровье.

Сахно задумался. Потом сказал:

— Памятников погибшим понаставили, кто-то должен отвечать. — Это было после поездки на Хатынь. — Все, буду говорить правду.

В тот вечер он начал давать следователю развернутые показания.

Признание шло медленно. Рассказывая об участии батальона в карательных операциях, Сахно себе всюду отводил роль свидетеля событий.

О расстреле жителей, загнанных в сарай и подожженных, сначала рассказывал так:

— Выстроились мы перед сараем. Некоторые стреляли по горящему сараю, я не стал, вышел из строя и отошел в сторону.

— Попробовал бы он отойти! — сказал потом другой подозреваемый, Локуста, командовавший в тот день взводом. — Мы смотрели за ними в оба, да и немцы строго следили. Не могло такого быть, чтобы отошел!

Изобличенный собранными документами и на очных ставках, Сахно одним из первых разговорился. Его показания, так же как и другие, еще и еще раз перепроверялись, сопоставлялись, уточнялись. Необходимо было сделать это и потому, что иные преступники в надежде на снисхождение за откровенность начинают показывать необъективно, оговаривать других.

Пять карателей, привлеченных к ответственности, в числе которых был Степан Сахно, полностью разоблачены. Судебная коллегия по уголовным делам областного суда в Гродно, области, где были совершены злодеяния, рассмотрела дело по обвинению их в измене Родине. Четверо обвиняемых приговорены к расстрелу. Суд принял во внимание, что показания Сахно способствовали полному раскрытию обстоятельств преступлений и изобличению обвиняемых, и нашел возможность сохранить ему жизнь, осудив на длительный срок лишения свободы.