Когда сложили оба листа на столе, линии их разрыва совпали.

— Подойдите сюда, — позвал Сагдеев Заставникова. — Смотрите. Ведь это одна газета, верно?

— Правильно, одна, — согласился задержанный. — Но я уже говорил, не знаю, каким образом половина газеты оказалась в моем чемодане.

— Ну что же, тогда мы устроим вам очную ставку с человеком, который изобличит вас во лжи.

Ввели Попова.

— Идите и посмотрите на эту газету, — пригласил его Сагдеев. — Где половина, которую изъяли у вас?

— Вот эта, — ткнул пальцем Попов в тот лист, на котором была его роспись, удостоверявшая изъятие вещественного доказательства.

— Где вы его взяли?

— Я выкрал этот лист газеты у сидящего напротив меня гражданина.

Услышав это, Заставников вскочил со стула и бросился на Попова с криком: «Ах ты, гнида! Так это ты сделал». Но ему преградил путь Иван Петрович. Заставников попятился назад, тяжело опустился на стул.

Попова увели и Заставников рассказал, что все документы на его имя сделаны в Бреслауском разведывательном центре фашистской Германии, где он учился после окончания специальной школы агентов-пропагандистов, затем был переброшен через линию фронта. Вот уже месяц, как он пробирается в глубокий тыл Красной Армии. По заданию фашистской военной разведки должен вести среди населения антисоветскую пропаганду.

— Вот как! — сказал Сагдеев. — Но этим нас не удивишь. Придется рассказать обо всем подробнее.

— И расскажу. Только дайте собраться с мыслями.

Заставников подписал протокол своих первых показаний, и его увели.

Тлеумагамбетов ушел, а Салах Сагдеевич с Иваном Петровичем еще долго обменивались мнениями по делу Заставникова. Костин рассказал, что с подобным случаем он уже имел дело вскоре после увольнения из Красной Армии в июне 1922 года, буквально в первые дни работы в органах ОГПУ.

— Смотри-ка, какое совпадение, — воскликнул Салах Сагдеевич. — Ведь я тоже в 1923 году был направлен на работу в органы, а затем на учебу в Московскую школу. Как же это случилось, что мы не знали там друг друга?

— Тут нет ничего удивительного, — заметил Иван Петрович. — Ведь мы учились на разных курсах, к тому же я приехал в школу несколькими месяцами позже вас.

— Школа дала нам очень много, не правда ли, Иван Петрович?

— Да, конечно. В то бурное время не было недели, чтобы курсанты не побывали на какой-нибудь операции. Только борьба с эсерами чего стоит. А сколько еще другой контры было. Нередко при осуществлении операций по их аресту такая перестрелка происходила, что и теперь еще в ушах звенит. А вы, случаем, не участвовали в операции по задержанию одного из эсеровских главарей — Савинкова?