Милли слышал, как жена Джэтта говорила с ним об этом, после чего между ними произошла бурная сцена. Кроме того, выяснилось, что во всей этой игре главная, тайная роль принадлежала миссис Джэтт. Она была главной пружиной в тонко рассчитанных комбинациях Джэтта. Когда охотники поняли это, положение еще больше осложнилось. Фоллонсби и Пруайт открыто играли в затеянную игру, которая, несомненно, должна была кончиться для них выигрышем. Ведь без их помощи Джэтт не мог ни добывать шкур, ни воровать их. Все его одинокие поездки имели целью найти новых компаньонов, но Фоллонсби и Пруайт был уверены, что здесь, на месте, он таких людей не найдет.

Милли слышала, как яростно ссорились Джэтт и его жена с Фоллонсби и Пруайтом. Кэтли всегда присутствовал при этом, но не вмешивался ни в разговоры, ни в ссоры. С ним не считались. А с ним-то, как думала Милли, и следовало бы больше всего считаться. Как и она сама, Кэтли был очень заинтересованным, хотя и молчаливым, участником драмы.

А сущность ссоры была проста. Джэтт уклонялся от справедливого дележа выручки между компаньонами. Фоллонсби и Пруайт не хотели брать того, что он предлагал, а жена, самая упорная и расчетливая из всех, не позволила Джэтту уступить им хотя бы самую малость.

Милли начала бояться исхода этой ссоры, хотя раскол в отряде был благоприятен для нее. Возможно, в один прекрасный день Том Доон с Хэдноллом и его помощниками попадут все-таки в лагерь Джэтта. Во всех случаях это было бы освобождением для нее, потому что если Джэтт откажется отпустить ее, то она его выдаст. И Милли старалась не падать духом.

Однажды к концу дня, когда Фоллонсби и Пруайт где-то бродили вдвоем, Джэтт заснул под деревом, его жена возилась у себя в палатке, а Кэтли, глубоко задумавшись, сидел на пне на берегу реки, Милли осторожно подошла к нему.

— Кэтли, я должна поговорить с вами, — прошептала она. — Все, что я пережила, расстроило мне нервы. Я ждала и надеялась на Тома Доона… Он. не приехал… Я могла бы ждать и дольше, но эти ссоры очень пугают меня. Я боюсь, как бы не случилось чего-нибудь ужасного. Я не могу больше… Я знаю, вы мой друг… Скажите, как вы думаете: что делать? Эта ужасная женщина… Она так смотрит на меня… Кэтли, вы… не похожи на этих людей! Спасите меня, пока… пока…

Голос Милли прервался. Она не находила больше слов.

— Вы сказали все что хотели? — шепотом спросил Кэтли.

— Да… да… я могу только повторить это… — прерывающимся голосом ответила Милли.

Лицо Кэтли как бы озарилось внутренним волнением.

— Будьте всегда у меня на виду! — сказал он таким строгим и многозначительным тоном, что она замерла и онемела. А затем отвернулся, и на лице его появилось, как всегда, невозмутимое выражение.