— За здоровье жены командира!

— За здоровье всех присутствующих!

Ольга с улыбкой раскланивалась, благодаря всех. Рейтар сиял. Комната гудела от свадебного шума. Жена лесничего запела тонким, пьяным фальцетом:

— Старый, доставай гармонь, — распорядилась она.

Тот вылез из-за стола, снял со шкафа старенькую с потертыми мехами гармошку и подхватил мелодию. Рейтар вспомнил Моряка, его рожок и запел:

Он пел, обращаясь к Ольге. Та, зная обычаи, продолжила песню:

— Браво! За здоровье присутствующих!

И снова «горько», и снова самогон, и снова песни.

Хриплый бас Угрюмого заглушал всех. Наливали в стаканы и пили, пили до бесчувствия. Под утро пьяный угар охватил всех пировавших. Рейтар взял Ольгу за руку и в общей суматохе незаметно увел из комнаты. Он не хотел, чтобы она видела начинавшейся оргии.

Ольга поднялась наверх, а Рейтар немного задержался внизу, чтобы проверить охрану. За порогом он наткнулся на Ракиту, который после гибели Здисека стал его адъютантом.

— Ну как?

— Все в порядке, пан командир.

— Проверяй почаще, ветер по лесу гуляет. Подтяни людей поближе к дому.

— Слушаюсь.

Когда он поднялся наверх, Ольга ждала его в кровати. Быстро разделся и забрался в прохладную, хрустевшую накрахмаленным бельем постель.

Рейтар не мог заснуть. Отрешенно уставившись в потолок, думал о том, что сказала Ольга. Когда, насытившись друг другом, они лежали рядом, Ольга ласково прижалась губами к его уху и шепотом спросила:

— Не рассердишься, если я тебе кое в чем признаюсь?

Рейтар сник в предчувствии чего-то неприятного. В нем заговорила ревность.

— Говори, не бойся.