Джулия решила идти последней, рассчитывая на то, что скудость знаний ей удастся подретушировать, если Кристиан немного утомится. Однако на «последний билет» отыскались и другие претенденты: в возможность отсрочить момент позора Мирей вцепилась мертвой хваткой. Следующим очередь с конца занял Франческо и ни в какую не желал идти на уступки. Между ним и Джулией попыталась было втесаться Кианг, но ей быстро пообломали амбиции.

Случилось так, что Франческо и Мирей просидели под кабинетом биофизики до петухов. Злые и голодные, сна у обоих ни в одном глазу. Джулия в их богатом воображении подверглась всевозможным пыткам и истязаниям и, в итоге, была брошена в море с мельничным жерновом на шее.

— Она это нарочно! — ныл Росси, подглядывая в замочную скважину. — Нам в отместку. Прения вон у них полным ходом!

— Спроси лучше, как она умудряется удерживать нить разговора, когда любой нормальный человек сполз бы под парту с оглушительным храпом! — процедила Мирей. — Никак за полночь уже!

… — Два часа ночи, — загробным голосом сообщила она, в очередной раз переменяя позу.

— У меня нога затекла, — пожаловался Франческо. — И рука!

Мирей вяло поднялась со скамейки и припала к отверстию в замке.

— Если бы я знала, что оно вот так будет, не стала бы поперек дороги лезть. Получила бы законную четверку — и на боковую.

— А я еще почитал себя везунчиком, — безнадежно вздохнул Росси.

— Э! Да она светится! — воскликнула Мирей в гулкой тишине коридора.

— Ну, теперь мне всё ясно, — угрюмо отозвался Франческо. — Небось, смотрят друг на дружку, как два замороженных окуня.

— Так и есть, — кисло подтвердила француженка. — Я сыта по горло! Пора нам вмешаться.

— Повремени часок-другой, — зевнул тот. — Прослывем мучениками. Представь, влепят нам по десятке ни за что ни про что, лишь потому, что мы тут до зари прокуковали.

Со стороны Мирей послышалось глухое рычание.

— Я ей эту выходку еще припомню! Узнает у меня, почем сотня гребешков!

А у Джулии при взгляде на учителя попросту улетучилась всякая способность к рассуждению. Любая попытка Кристиана направить ее мысли в нужное русло была заранее обречена на провал. Девушка и думать забыла, где находится. Вероятно, то сказались однообразные часы ожидания, но она не могла отвести глаз от его лица, от строгих, точеных его черт и выразительной линии бровей. Словно в некоем трансе, она не отличала сна от яви. То же ощущение мало-помалу передалось и ему. Окруженные диском магического сияния, овеваемые океанскими бризами и легким ароматом древесной смолы, они неотрывно взирали друг на друга, точно виделись после многих лет разлуки.