Широкая психологическая война — одна из важнейших задач Соединенных Штатов. Основная ее цель — уничтожение поддержки народами СССР и его сателлитов установившейся в этих странах системы правления и внедрение среди них сознания того, что свержение Политбюро — в пределах реальности.

Речь шла, таким образом, о слишком серьезных вещах. В этих условиях ничего не оставалось делать, как встать всем миром на защиту Отечества как и в дни «горячей» войны. Война «холодная», в том числе и психологическая, приобрела обоюдоострый характер.

Чувствовал себя мобилизованным и Антон Буслаев.

Из его чекистской практики тех лет попытаемся показать несколько боевых эпизодов, которые связаны между собой незримой цепочкой. В них — его характер, поведение в необычных обстоятельствах.

Поздним летним вечером в управление КГБ поступило сообщение о том, что на территории западной части Московской области обнаружено множество типографски исполненных листовок враждебного содержания. Граждане Советской России в них подстрекались к свержению советской власти и созданию некоего «солидаристского государства».

Получив приказ руководства, Буслаев уже ранним утром следующего дня, возглавив оперативную группу, выехал на «виллисе» на место происшествия, чтобы во всем разобраться лично и принять меры для розыска и выявления источника. Путем опроса местных жителей ему удалось установить, что десятки тысяч листовок были сброшены с пролетавших беспилотных воздушных шаров. Он прошел по полям и деревням. В результате было обнаружено несколько оболочек этих шаров и с десяток нераскрывшихся контейнеров, начиненных листовками, на которых стоял знакомый ему трезубец.

О практике такого рода, к которой прибегали тогда зарубежные центры — НТС и ЦОПЭ, именовавшие себя эмигрантскими, советским разведорганам было известно. Эти спецслужбы, находившиеся на содержании западных разведок, располагали на территории ФРГ и Западного Берлина специальными баллонными станциями, оборудованными по последнему слову техники. В Западном Берлине, в частности, такая станция существовала под видом сушилки бананов. Выждав, когда подует восточный ветер они тотчас надували шары гелием и запускали сотнями штук. Для транспортировки и разбрасывания листовок, снабжали их контейнерами с механизмом самораскрытия и саморазбрасывания. Теперь содержимое контейнеров лежало на мокрой от дождя земле. Надо было раз и навсегда покончить с этим опасным явлением.

Проанализировав все, в том числе доклады из других областей, в рапорте на имя руководства КГБ Буслаев указал, что шары-контрабандисты, с помощью которых к нам в страну через воздушную границу забрасывалась подрывная литература, — далеко не безобидная и даже опасная вещь игрушка. Он указал даты, когда они пересекали авиационные трассы, что могло вызвать катастрофу самолетов, совершающих как внутренние, так и международные рейсы. С целью не допустить этого, по представлению КГБ советское правительство выступило с протестом против использования воздушного пространства СССР в психологической войне. И это возымело действие. Шары с подобной начинкой стали появляться над нашей территорией все реже, а вскоре и вовсе прекратили полеты.