Сайхун вошел в кухню, уже не замечая, что пол в пристройке лежит под другим углом, чем в коридоре. Его тетя благоразумно решила оставить в кухне зажженную настольную лампу, и теперь Сайхун направился по узкому желтоватому лучу, пробивавшемуся через полуоткрытую дверь. Он улыбнулся – старики явно спорили о том, что стоит больше: электричество или проявление уважительности.

Многократно залатанные гипсом стены кухоньки были покрашены в желтый цвет. Главной доминантой почти квадратного помещения были внушительная, вытянутая, покрытая белой эмалью печь и холодильник. Красные и зеленые полки были сплошь уставлены банками с мукой, чаем и прочими припасами. В углу на зеленом линолеуме стояла двадцатипятигаллоновая стеклянная ваза с рисом.

Сайхун поставил греться воду, наблюдая за голубым цветком газа, который с хлопком вспыхнул под старым стальным чайником. Он помнил, что чайник необходимо снять до того, как мерзкий свисток разбудит всю округу.

Обернувшись к пластиковому столику с хромированными ножками, Сайхун заметил конверт. На тонкой бумаге виднелся знакомый каллиграфический почерк его учителя и еще коряво написанный кем-то другим адрес на английском. Он присел, чтобы раскрыть конверт. Садился он осторожно: стулья на кухне были современными, с S-образной хромированной рамой и красными фанерными сиденьями, покрытыми виниловой пленкой. Он всегда боялся перевернуться на этих дурацких штуковинах.

Письмо было кратким: Я покидаю гору. Вернись; нужна помощь.

В конце стояла официальная печать настоятеля Хуашань.

Сайхун опустил письмо на столешницу. Каллиграфия старого учителя была как всегда прекрасной, но вот содержание совершенно не впечатляло. Его первая мысль была: необходимо отправляться немедленно. Но уже во второй отразилось сомнение: а почему я? В конце концов, внутри еще не угасло чувство обиды. Его воспитывали с младых ногтей, но вышвырнули в  мир именно тогда, когда он больше всего нуждался в направляющей руке.

Где-то внутри бурлило ревнивое подозрение: пока он тут прислуживает в дешевых ресторанчиках, служки его учителя и остальные соученики в это время постигают секреты бессмертия.

Он снова перечитал послание. Отправиться на другой конец света совсем непросто; более того, это недешево и нескоро. И вообще, нет никакой уверенности, что встреча будет радостной.

Открыв заднюю дверь, которая вела в сад, Сайхун ступил в темный проем. Сразу же чутко залаял соседский пес. Мягкий лунный свет лился на потертое деревянное крыльцо. Казалось, что весь дом превратился в воплощение долгих лет меланхолии. Сайхун спустился в сад, осторожно ступая по скрипящим, постанывающим половицам.