— А я знаю? — бросил в ответ Сережа, отводя глаза в сторону. — Где надо, там он и есть…

— Слушайте вы, туземцы! Я уже четыре приказа генерала Коша сорвал. И обращение какого-то Сулькевича. Давайте вместе, легче будет. Степана тоже позвать надо, он длинный. Двое длинных — Степа и Юра — будто читают и прикроют нас с Серегой, низеньких. А мы раз-раз, срываем к черту приказы.

Договорились, что завтра вечером выйдут. Сегодня Юра не может, дома занят. А чем занят, Юра не сказал: он все же хотел тайком посмотреть, как Гриша будет уходить из тарапана.

К парикмахерской подошел Никандр Ильич. Мальчики встали. Он был угрюм, шел тяжело, опустив голову. Старого учителя в Судаке уже многие знали, называли профессором.

— Проходите, господин профессор, садитесь, — сказал часовщик Жора, уступая свою очередь.

Никандр Ильич поблагодарил и опустился в кресло. Колин папа приветствовал его, особенно сильно защелкав в воздухе своими знаменитыми ножницами. С улицы зашли сидевшие там трое постоянных членов «мужского клуба». Люди любили послушать «господина профессора». Мальчики тоже протиснулись в маленькое помещение. Сладко пахло мылом, одеколоном.

— Что вы скажете за нашего нового царя кайзера Вильгельма? — спросил Колин отец, яростно намыливая щеки Никандра Ильича. — А? Дай бог ему здоровья на том свете… Турецкий салтан, кайзер, хан Сейдамет — все прямо-таки влюбились, в наш Крым…

— Бери полтоном ниже, Костя, — буркнул часовщик Жора.

— А что я такое выдающееся сказал? — спросил парикмахер. — Хорошие господа полюбили Крым и прямо-таки, душат его от любви. Даже приятно… Скажите, господин профессор, что это за новое правительство теперь в Симферополе? Как его стричь?

Никандр Ильич подставил щеку и, как в гимназии на уроке, объяснил:

— Германское командование разрешило сформировать крымское краевое правительство из вполне благонадежных лиц, которые будут содействовать планам и намерениям этого командования. Во главе правительства царский генерал Сулькевич, литовский татарин. Его заместитель — бывший при царском режиме таврический губернатор, монархист князь Голицын, министр финансов граф Татищев, земледелия — немец колонист Рапп. Бывший царский сановник князь Горчаков, вернувшийся из Турции Джафар Сейдамет, владелец обширнейших земель помещик Налбандов… Как видите, германское командование сформировало вполне надежное «туземное правительство». Из «патриотов» российских.

Никандр Ильич замолчал и подставил другую щеку.

Парикмахер, орудуя бритвой, сказал:

— Хорошую компанию подобрали немцы для нас. Вот спасибо им! Генералы, князья, помещики, губернаторы, банкиры. А мы так скучали за ними, так скучали… Теперь понятно, почему первым делом Сулькевич объявил, что все степные земли, имения и дворцы Южного берега, фабрики и пароходы, национализированные при советской власти, возвращаются бывшим хозяевам. От жаль, что у меня фабрики нет. Получил бы я ее сейчас обратно и немецкий патруль к воротам выпросил.