Лиза отвернулась, вытирая слезы.

— Лиза, Лиза! Где ты пропадаешь? — кричала с крыльца графиня. — Почему не попрощалась с отцом? Он тебя искал. Скорее иди в дом, не смей без спроса уходить! В Крым вошли красные!

Юра в тот же вечер побежал рассказать об этих потрясающих событиях Трофиму Денисовичу. Тот, как только услышал, что Красная Армия ворвалась в Крым, сейчас же надел шапку и ушел.

Юра предложил Сереже попытаться, когда деникинцы будут драпать, раздобыть в суматохе по револьверу и по винтовке, а может быть, утянуть и пулемет. Оружие это спрятать и, если возле Судака начнется бой, ударить по печенегам с тыла.

Рассудительный Сережа усмехнулся:

— Ну и выдумщик же ты, Юрка! Сказки для первоклассников тебе сочинять надо. Глупости все это!..

Но все же оба побежали к Коле, вместе с ним — к Степану, а затем вчетвером пошли по улице, наблюдая. Юрину идею Коля с восторгом подхватил. Но в городе было спокойно. Бегущих не видно. Оружие на улице не валялось. Да и военные почти не попадались. Неужели опоздали?

Сергей посмеивался над товарищами:

— Да в Судаке и роты печенегов не наберется… Отец сказал, что если шайку курултаевцев увидим или отряд немцев-колонистов, то чтобы сразу прибежали и сказали: сколько их, куда направились.

Но и курултаевцев не было видно.

Возле парикмахерской шел разговор о том, что деникинцы напоследок могут реквизировать у населения лошадей. Часовщик рассказывал, что три офицера позвали к гостинице Костю-извозчика с пароконной коляской, вынесли чемоданы. А потом сбросили Костю с козел, ударили по коням и помчались в сторону Феодосии. Остался Костя без коней и без экипажа.

Мальчики сейчас же помчались по домам. Юра волновался за Серого, как бы его не реквизировали. Он увел своего любимца в самый конец виноградника и там привязал.

Но все обошлось…

Седьмого апреля красные войска взяли Джанкой, а одиннадцатого в пять часов вечера первый отряд Красной Армии вступил в Симферополь. На следующий день красные конники, разгромив белогвардейский полк на перевале, стремительно вышли к морю в районе Алушты.

В Судаке над управой еще раньше взвился красный флаг.

Зажиточные владельцы дач и беженцы из богатых всячески ругали «лягушатников» французов и англичан: обещали не пустить в Крым большевиков, а сами садятся на свои корабли и удирают. Берут с собой только аристократов, миллионеров, министров…

Приехал из Симферополя брат Степана, Максим. Он рассказал, что почти все города Крыма взяты Красной Армией. Только под Севастополем идут сильные бои. Да за Керченский полуостров деникинцы, как репей, уцепились, крепкую оборону создали. С моря их позиции огнем английских дредноутов поддерживаются. Пока никак не удается выбить белогвардейцев с этих позиций. И еще рассказал он, что в Евпатории уже создан ревком. Председатель его — доктор Дмитрий Ильич Ульянов, брат Ленина. Доктор Ульянов, оказывается, все это время жил в Евпатории, был одним из руководителей евпаторийского подпольного комитета большевиков. Ну, а евпаторийские большевики, известно, занозой торчали в деникинском тылу. Еще очень здорово получилось в Симферополе: за три дня до того, как в город вступила дивизия Дыбенко, симферопольские рабочие напали на тюрьму и освободили всех политических заключенных. Сидел там и руководитель севастопольских коммунистов Городецкий. Его тоже освободили.