Келли испытывала глубокое удовлетворение, думая о том, что делит лес с этими огромными толстокожими животными, хотя и редко их видит, и что ее дом назван в честь одного из них.

У следующего ручья она задержалась, чтобы выкупаться, заплести волосы и надеть рубашку. Через несколько часов она будет дома. Она едва успела вплести в волосы ремешок и отложить расческу, как услышала новый звук, яростный и угрожающий. Келли вскочила и схватила палку. Звук послышался снова — хриплый звук пилы, прошедшийся по нервам, как наждаком; Келли почувствовала, как ускоряется ее пульс и становится прерывистым дыхание.

Необычно слышать днем голос леопарда. Пятнистая кошка — ночное животное, а ко всему необычному в лесу следует относиться настороженно. Леопард зарычал снова, на этот раз ближе, почти на самом берегу выше по течению, и Келли наклонила голову, прислушиваясь. В этом леопарде было что-то странное.

У нее возникло подозрение, и она стала ждать, пригнувшись, держа заостренную палку наготове. Наступила долгая тишина.

Весь лес прислушивался к леопарду, и тут он зарычал снова, тем же страшным скрежещущим голосом, он находился на берегу непосредственно над ней, не более чем в пятидесяти футах от места, где, пригнувшись, стояла она.

Подозрение Келли стало более отчетливым. Размахивая палкой, она с кровожадным воплем бросилась к укрытию животного. Впереди среди листьев лотоса возникло неожиданное смятение, и оттуда выскользнула маленькая фигурка. Келли размахнулась и ударила палкой по коричневым голым ягодицам.

Раздался крик, полный боли.

— Гадкий старик! — закричала Келли и снова замахнулась. — Ты хотел испугать меня. — На сей раз она промахнулась, маленькая фигурка перепрыгнула через куст и спряталась за ним. — Жестокий дьяволенок!

Она выгнала его из-за куста, и он побежал в сторону, крича будто бы от страха и задыхаясь от смеха.

— Я отлуплю тебя, синий бабуин! — пригрозила Келли, взмахивая палкой, и они дважды обежали вокруг куста. Маленькая фигурка приплясывала и не подпускала ее к себе.

Теперь смеялись оба.

— Сепо, чудовище, я тебя никогда не прощу!

Келли закашлялась от смеха.

— Я не Сепо. Я леопард.

Он пошатнулся от хохота, и Келли чуть не достала его. Он едва успел увернуться и расхохотался.

В конце концов ей пришлось сдаться; устав от смеха, она остановилась, опираясь на палку. Сепо упал на листья; он бил себя по животу, икал, катался по земле, задирал колени и смеялся так, что слезы бежали по его щекам и по морщинам скатывались за уши.

— Кара-Ки! — Он рыгнул, икнул и снова рассмеялся. — Кара-Ки, Бесстрашная, испугалась старого Сепо!