Турки принялись было горячо отвечать, но вскоре заметили, что их выстрелы, направленные вверх, не причиняют никакого вреда русской пехоте, а сами же они, находясь на открытой площадке для сидящих над ними, несут ежеминутно огромные потери. Несколько минут они еще выдерживали этот хладнокровный расстрел, но в конце концов, побросав орудия и лагерь, обратились в бегство.

Крючков, оставив на занятой высотке один взвод, под его огневым прикрытием с остальными тремя взводами перешел в наступление, захватывая батареи. Одновременно с ним крымцы и 4-я рота стрелкового батальона, воспользовавшись тем, что турки перенесли практически весь огонь на роту Крючкова, также пошли вперед, поднялись на возвышенность и штыковым ударом выбили артиллерийскую прислугу и пехоту прикрытия, которые, несмотря на всеобщее бегство правого фланга турок, не могли отступить, отрезанные стрелками 2-й роты. Преследование турок продолжалось до самого их лагеря, расположенного за городом.

Оставался, однако, еще Измаил-паша. Тер-Гукасов приказал обстрелять его колонны из всех девятифунтовых орудий отряда, и турецкий военачальник, и до того не особенно рвавшийся в бой, счел сие достаточным для прекращения наступления на гяуров.

Так закончилось Баязетское сражение, по праву считавшееся славнейшим в боевой истории Эриванского отряда, одним из героев которого отныне стал поручик Крючков, награжденный за этот бой орденом Святого Георгия IV степени.

III. Бравые ребятушки мы, саперы

В войну достается всем находящимся на передовой, независимо от рода войск. Вот и в русско-японскую войну множество саперов 6-го батальона заслужили всеобщую известность и уважение храбростью и спокойным выполнением воинского долга под губительным огнем противника.

28 сентября 1904 года, в период первого наступления русских войск на позиции Пензенского полка, занимавшего так называемую Лесистую сопку с расположенной на ней кумирней, было жарко. Разумеется, не о погоде речь кто на войне обращает внимание на такие мелочи! Жарко было от японской шрапнели. Энергично стреляла и неприятельская пехота. Позиция пензенцев простреливалась, казалось, насквозь — не было ни одного места, где человек мог чувствовать себя хотя бы в относительной безопасности. Стоило только поднять голову, как десятки и десятки осколков и пуль начинали жужжать у самого уха. И чудилось, что все они летят именно в тебя. Так было в окопах, а уж что говорить о том, когда люди покидали их…

Но военная необходимость диктует собственные законы, расходящиеся с обычными. И инженер-капитану Рукину понадобились посыльные — для четкого взаимодействия всего подразделения. Самих посыльных давно уже всех повыбило, и теперь Рукин приказал кликнуть добровольцев. Вызвалось трое. Один из них был старший унтер-офицер Иван Бахарев. На протяжении длительного боя Бахарев под убийственным огнем японцев передавал приказания, получаемые от капитана.