Спустя четыре часа с флагманского корабля охранения поступило приказание: «Застопорить машины. Отдать якорь». Как оказалось, на теплоходе «Ганза» сломался двигатель. Нужно было распределить находившихся на его борту пассажиров по другим судам. «Вильгельму Густлофу» предстояло принять дополнительно 2000 человек. Узнав об этом, капитан лайнера схватился за голову. «Густлоф» перегружен в три раза сверх нормы. Счастье, что он еще не опрокинулся на свежей балтийской волне. Если принять еще две тысячи, что будет? А принимать придется только на верхнюю палубу, — иначе некуда — все помещения забиты до предела. Это наверняка настолько нарушит остойчивость лайнера, что на очередной боковой волне он сделает оверкиль — перевернется.

Короткое совещание капитана Петерсена с коллегами — капитанами Веллером и Кёлером, военным капитаном Цаном, механиком и пассажирским помощником — подтвердило худшие опасения. Ждать погрузки дополнительных тысяч пассажиров — значит заведомо идти на самоубийство. И тогда капитан решил: не ждать, а использовать большую скорость хода лайнера, отказавшись от мнимых преимуществ перехода под большой охраной в конвое. Идти полным ходом, не теряя времени на противолодочный зигзаг, пока прикрывают лайнер снежные заряды и ночная тьма. Тем более что в такую отвратительную погоду вряд ли выйдет противник в море. В том, что авиация и торпедные катера угрожать его судну не могут, капитан был совершенно уверен, и недаром. Погода была против них. А вот подводные лодки… Если рассуждать логично, если исходить из твердо установившихся правил ведения войны на море, то и подлодка вряд ли может не только торпедировать, а и просто выйти в атаку. Условия совершенно неподходящие!

Наконец, и с тактической точки зрения можно быть гарантированным от неприятностей. Штурман проложил курс лайнера так, чтобы пройти поближе к берегу по малым глубинам, не позволяющим подводным лодкам скрытно приблизиться к лайнеру. Тем более что по всему побережью расположено немало аэродромов, а это значит, что в случае необходимости возможна авиационная поддержка.

Самые неудобные, самые уязвимые и опасные места, по мнению капитана, — район полуострова Хел, который лайнер уже миновал, и район Штольпен-банки, к которому он подходит. Участок этот мелководный, связывающий маневр большого конвоя, но, по сути дела, почти не мешающий маневрированию одного судна. Конечно, поостеречься в этом месте нужно обязательно…

И не знали ни капитан Петерсен, ни корветтен-капитан Цан, что именно в это время радисты одного из кораблей дозора передают очень важную радиограмму. «В районе обнаружена советская подводная лодка!» Но эту радиограмму не принесли на мостик «Густлофа» — ее просто не сумели принять из-за атмосферных помех.