А полицейский Аояма по-прежнему продолжал заходить к ней в отсутствие Макса. И если раньше он вел себя с некоторой долей нахальства, то теперь был иезуитски вежлив, долго кланялся, шипел, растягивая в улыбке толстые губы.

— Гитлер — великий человек! Большевикам теперь капут, — говорил он, и его хитрые, узкие глазки вонзались в Анну, как два блестящих отточенных лезвия.

Анне хотелось закричать, затопать на него ногами, но она вынуждена была поддакивать ему и улыбаться. «Издевается? Или хочет мне, как немецкой гражданке, сделать приятное? — думала, холодея от страха. — Хоть бы уехать куда… Чего они медлят?»

Однажды невольно подслушала разговор между Максом и Рихардом. Вернее, конец какого-то разговора. Говорил Рихард:

— Ты знаешь, Макс, нам отсюда уже не выбраться… Теперь остается только успешно работать до конца, если не произойдут какие-нибудь решающие изменения, для того чтобы мы все-таки победили!

Потом отрывочная фраза:

— …и ты поговоришь с Анни…

Анна на цыпочках прошла мимо двери кабинета в свою спальню. Тихо присела на кровать. «Не выбраться? Что Рихард имел в виду? — мучилась она догадкой. — Переждать войну в Японии? И о чем со мной нужно поговорить?»

За обедом обсуждали все тот же вопрос: нападет Япония на СССР или нет? Если нападет, то когда это может случиться?

— Нужно спросить микадо, — пошутил Макс.

— Спросим и у микадо! — браво ответил Зорге. — За нами не заржавеет! Правильно я говорю по-русски, Анни?

— Совершенно правильно, — без тени улыбки ответила она, накладывая на большее блюдо пирожки.

— А наша хозяйка сегодня что-то невеселая, — заметил Зорге. — Опять приходил полицейский?

— Приходил… — нехотя сказала Анна.

— Хочешь избавиться от этого типа? — обратился к ней Макс.

— Конечно, хочу! Но как?!

— Уезжай в Шанхай. Я приеду несколько позже.

— Да, Анни, — подхватил беспечным тоном Зорге, — почему бы вам не уехать в Шанхай? У вас, кажется, есть там друзья…

Анна смотрела на них во все глаза: чего удумали, а?! Чтобы она в такое время бросила Макса одного, а сама спасала свою шкуру?

— Нет! — решительно заявила она.