— В деревне да не позагорать как хочется!

Опустив глаза, Алена невольно посмотрела на свои руки, зимой и летом белые, как у последней неженки.

— Я, Оля, к тебе, потому что рассчитываю на твою порядочность, — издалека начала Галина. — Я сейчас только на тебя надеюсь. Больше мне не с кем поговорить откровенно.

— Откровенно? — переспросила Алена. — Да ты же все время врешь. И сейчас будешь врать, хотя я не знаю что.

Галина выпрямилась около беседки, еще теснее поджала под себя ноги.

— Оля, так разговора, конечно, не получится…

— А о чем нам говорить? — снова перебила Алена. — Зачем мне твоя откровенность, Галя? Сама подумай. У нас нет ничего общего.

— Так получилось, что есть! — Галина начала нервничать. — Если бы я знала все наперед — я бы за километр обошла Лешку.

— Это было бы лучше, — согласилась Алена.

Галина вспыхнула.

— Он уже давно надоел мне, к твоему сведению!

— Зачем же ты столько тянула с ним? — спросила Алена. — Или тебе надо было вертеть им как дурачком для каких-то целей?

— Для каких целей?.. — насторожилась, но не растерялась Галина.

— Для ваших целей, — уточнила Алена. — Каких — я не знаю. Но он по горло вместе с вами увяз. Так?

Галина молитвенно сложила на груди руки. В этой позе она могла бы позировать для портрета какой-нибудь святой или раскаявшейся грешницы, если это не одно и то же.

— Оля! Как ты плохо думаешь обо мне! Я только сегодня узнала, что около меня творились какие-то темные делишки! Только сегодня, понимаешь?! Я умоляю тебя, поверь! Умоляю! — повторила она.

— Врешь ты все, — равнодушно повторила Алена.

— Не вру, Оля! Честное слово! Я пришла в ужас, когда узнала сегодня! Мною крутили, как маленькой!

— Знаешь, Галя, если бы я запоминала все варианты, что ты говоришь о себе, о Лешке, о других — это такая куча! Но мне, даю тебе слово, противно копаться в ней. Мне все противно — вся эта поездка сюда. Может, вся моя жизнь от этого переломалась. Я бы с удовольствием никогда не видела вас! Но как ты быстро врешь! Прямо через каждую минуту!.. — Она с любопытством оглядела Галину, которая хоть и несколько расслабилась, но продолжала сидеть в молитвенной позе. — И знаешь, мне начинает казаться, что ты сама веришь тому, что говоришь. Этого я совсем не пойму! Веришь, да?

— Я совсем запуталась, Оля! — сказала Галина упавшим голосом. — Но как-то же надо выбраться из этого!