— Я понятия не имею, что с ними — жалобным голосом признался мне несчастный влюбленный. — Они такими уже были, когда мы встретились. Сразу начали обниматься, целовать, шутить, за бок щипать. Я совсем не так представлял нашу встречу!

Вот тоже человек: его обнимают, целуют и щиплют за бока две красивые девушки, а он возмущается!

— Не переживай, — я покровительственно похлопал его по плечу. — Вечер только начался. Возможно, скоро и твои фантазии воплотятся в самых красочных…

— Да ну тебя с твоими шутками! — вспылил учитель. — Я серьезно же! Может, они просто пьяные?

— Я тоже так поначалу подумал. Это, кстати, органично объясняло бы факт нашего с тобой приглашения на проведение совместного досуга. Но два дня подряд бухать… Девочки-феечки. Но нет, не похоже. А если и так, нам придется последовать их примеру.

— Тебе нельзя! Ты за рулем.

— Ох прости, — поспешил исправиться я. — Не совсем верно выразился. Тебе придется последовать их примеру.

— Но ты…

— Первое слово дороже второго, помнишь?

— Несправедливо!

— Пришли! — хором объявили наши спутницы. — Пришли же, хватит там шушукаться!

Нашему взору открылся большой замерзший водоем, огороженный бортиками, внутри которых под светом желтоватых фонарей носились по кругу всевозможные представители рода человеческого. В основном молодежь, но встречались и постарше, даже совсем пожилые. Это было неожиданно, но даже как-то приятно. Снаружи, вдоль бортиков прогуливались беспокойные бабульки и мамашки, мониторящие ледовую обстановку на предмет опасности для своих катающихся чад. То и дело всеобщий веселый гомон прорезали их панические возгласы: «Настя, иди сюда! Не уезжай далеко!», «Митя, надень шапку! Надень, кому я сказала!», «Козел слепой, ты куда прешь! Не видишь, там ребенок едет!» Такие милашки… Чуть в стороне на скамеечках кучковались школьники, у которых выражение «отдых на свежем воздухе» вызывало несколько иные, менее полезные для организма ассоциации. Из динамиков, подвешенных на высоченном деревянном столбе, лилась песня Магомаева:

— А прокат здесь есть? — запоздало сообразил я, только сейчас заприметив у Жени и Полины характерные треугольные сумки, которые воспитанному мужчине полагалось увидеть и принять из рук девушек еще в момент встречи.

— Есть, — успокоила меня Полина. — Вон там палатка.

Похоже, ее тоже смущает роль моей пары на вечер, подумал было я, но, как тут же выяснилось, основательно ошибся.

— Пулька-лапулька! — к нам подкатил какой-то быдловатого вида поц, одетый в кожаную куртку и спортивные штаны, и, недолго думая, подхватил «мою» даму на руки, после чего, не поздоровавшись и не попрощавшись, увлек ее прочь, к скамейкам.