— Да ладно заливать! Я видел, ты даже не хромаешь. Уже все зажило, небось.

Пришлось с ним согласиться. Ранение и вправду вышло пустячным, даже не пуля — выбитый ею камень саданул по голени. Синяк уже почти сошел.

Мне дико повезло, конечно. По сравнению с остальными, так вообще. Лешу Афанасьева только позавчера выписали из больницы, и ему светит, как минимум, еще неделя постельного режима. Паша — тоже самое, он пока в клинике. Игорю сделали две операции. Шрам останется: пуля застряла под кожей, перед этим пропахав ему половину спины. Хорошо, что вглубь не ушла. Вторая в ноге засела. Но он уже дома, Валя за ним ухаживает. Она, кстати, подала на развод, скоро станет свободной женщиной. У Дена воспалилось простреленное предплечье — парень до сих пор сидит на обезболивающих. О полном восстановлении речи пока не идет — это вопрос месяцев, если не лет. Но его отпустили домой, будет долечиваться в Германии. Как и Всеволод: его пять дней продержали в стационаре, но, боюсь, последствия пребывания в гостях у Пети Первого еще долго будут сказываться на нем и его состоянии. Такие дела. Маша передала нам деньги, полученные за ее «работу»: почти все они ушли на лечение.

— Не переживай. Теперь уже точно не стоит. Главное, что все живы.

Одной короткой фразой Андрей выдернул меня из пучины воспоминаний, которые все еще были слишком свежи, чтобы относиться к ним, как к чему-то окончательно прошедшему. Да, все живы, и это главное. Даже братья Панкратовы умудрились уцелеть под коллективным обстрелом обитателей деревни Зажогино. Димон получил заряд дроби в задницу (интересно, как он так умудрился?), но его жизни ничто не угрожало: так, ерунда, восемь маленьких дырочек в филейной части. Его брат с перебинтованной рукой (этому повезло меньше — словил полноценный кусок свинца двенадцатого калибра) приходил ко мне, долго извинялся, умолял не писать заявление. Не иначе, покровители его покинули, и отомстить теперь не получится. Или и вправду что-то понял. Надеюсь, что второе. Кстати, о покровителях.

— А что же Петя? — Андрей, похоже, пришел, к той же мысли. — Он ведь солидный человек, а вы его так обломали. Или дядя Гена все уладил? В таком случае, ты теперь его должник.

— Да, должник, и по гроб жизни. Он вытащил нас из ментовки и потом тоже помог. Неделю назад мне позвонил мужчина и сказал, что вопрос с Петей улажен: все остались при своих, никто не в обиде. Добренко все разрулил, как и обещал.

— А вы сожгли его дом, — с осуждением заметил мой брат. — Благодарность так себе, согласись.

Я резонно возразил: