Хендрикс кивнул и быстро исчез. Обращаясь к капитану Имри, я сказал:

— Простите, что не спросил разрешения.

— Ничего, доктор, — ответил он машинально; все внимание его было сосредоточено на Майкле Страйкере. Я снова повернулся к Мэри:

— Сядьте на кушетку, вон туда. Выпейте бренди. Вы меня слышите?

— Нет, нет! Я…

— Приказываю вам как врач. — Я посмотрел на Эдди и Лонни. Поддерживая девушку под руки, они усадили ее на соседнюю кушетку. Я не стал проверять, выполняет ли она мои указания, переключив внимание на Аллена.

Страйкер постарался: на лбу у юноши была рана, на щеке ссадина, глаз заплыл, из носа текла кровь, губа рассечена, один зуб выбит, второй качался.

— Это вы его так отделали? — спросил я у Страйкера.

— А разве не понятно?

— Зачем так зверствовать. Он же еще мальчик. В следующий раз выбирайте партнера своей весовой категории.

— Вроде вас, что ли?

— Ах, Боже ты мой! — отозвался я устало. Под внешним лоском Майкл Страйкер скрывал натуру животного. Не глядя больше на Страйкера, я попросил Лонни принести с камбуза воды и как мог привел юношу в порядок, обмыв ему лицо, залепив рану на лбу лейкопластырем, вставив тампоны в нос и наложив пару швов на губу.

— Что произошло, мистер Страйкер? — набросился на него капитан Имри.

— Произошла ссора.

— Да неужели? — с сарказмом спросил капитан. — И что же послужило ее причиной?

— Оскорбление. Нанесенное вот им.

— Этим пацаном? — возмутился старый моряк. — Что же это за оскорбление, чтобы можно было так изувечить мальчишку?

— Оскорбление личности. — Страйкер потрогал порез на щеке. Забыв о клятве Гиппократа, я пожалел, что рана недостаточно опасна. — Он получил то, что получает всякий, кто меня оскорбляет, не более.

— Не хочу болтать попусту, — сухо заметил Имри, — но как капитан судна…

— Я не член вашего экипажа, будь он неладен. И раз этот придурок не предъявляет ко мне никаких претензий, премного меня обяжете, если не станете соваться куда не просят. — С этими словами Страйкер вышел из кают–компании.