— Как моя дочь, доктор Марлоу? — поднялся, допив кофе, Джерран.

— С ней все будет в порядке, — ответил я, еще не зная, как жестоко я ошибаюсь.

— Мне хотелось бы поговорить с ней перед уходом. — О чем тут еще разговаривать, подумал я, но удержался от комментариев. — У вас нет возражений медицинского характера?

— Медицинского — нет. У меня есть соображения, диктуемые здравым смыслом. Она находится под действием сильного снотворного. Вам ее не разбудить.

— Но ведь…

— Надо подождать самое малое два–три часа. Если вы не хотите следовать моим советам, мистер Джерран, то зачем спрашивать.

— Справедливое замечание. Пусть отдыхает. — Направившись к двери, он остановился. — Какие у вас планы на сегодня, доктор Марлоу?

— Кто останется в бараке, кроме вашей дочери и меня?

Он посмотрел насупясь и произнес:

— Мэри Стюарт. Затем Лонни, Эдди и Сэнди. А что?

— Они спят?

— Насколько мне известно, да. А в чем дело?

— Нужно похоронить Страйкера.

— Да–да, конечно. Страйкер. Совсем забыл, знаете ли. Ну конечно. Может быть, вы сами?

— Хорошо.

— Премного вам обязан. Кошмарное, кошмарное занятие. Еще раз спасибо, доктор Марлоу. — Вразвалку, словно утка, он с решительным видом направился к выходу. — Чарльз, мы опаздываем.

Оба ушли. Я налил себе кофе, но есть ничего не стал, не до еды было.

Отправившись в хозяйственный блок, отыскал лопату. Фирн был не слишком глубок, не больше фута, но земля успела промерзнуть. Чтобы выкопать яму, пришлось провозиться битых полтора часа и как следует вспотеть, что весьма опасно в столь высоких широтах. Убрав лопату, я поспешил в барак, чтобы переодеться. Утро было морозное, и потому долго оставаться на дворе не следовало.

Пять минут спустя я повесил на шею бинокль и неслышно закрыл за собой дверь. Было уже около десяти, но ни Эдди, ни Сэнди, ни Лонни, ни Мэри Стюарт не вышли из своих комнат. С первыми тремя, испытывавшими отвращение к физическому труду, было ясно: своих услуг они предлагать не станут. Что касается Мэри Стюарт, та могла попросить, чтобы я захватил ее с собой, по разным причинам — из любопытства, страсти к исследованиям, потому что ей приказано следить за мной или потому, что в моем обществе она чувствовала себя в большей безопасности, чем у себя в спальне. Как бы там ни было, мне очень не хотелось, чтобы она следила за мной, поскольку я сам решил следить за Хейсманом.

Но для этого следовало прежде отыскать его. Хейсман же как сквозь землю провалился. Насколько мне было известно, в поисках натуры вместе с Юнгбеком и Гуэном он намеревался на лодке–моторке обследовать берег бухты Сор–Хамна.