Вторую линию он слушал довольно долго.

– Тоже болтовня. Друзья. Ничего интересного, кроме странной фразы: какого–то их об–щего знакомого завтра посылают к выдре. Надо думать – к какой–то вздорной бабенке, мо–жет, к жене или дочке начальника…

– А больше ничего?

– Если не считать двух «антээкси» и трех «суур киитос»…

– Что это такое?

– А это, Давыдов, по–русски будет «извините» и «большое спасибо», понятно?

Сращение кабеля полевого телефона обнаружили в полукилометре. Подсоединились. Говорили немцы, и слушал теперь Хомутов. Разговор был важным. Лейтенант узнал, что «груз особого назначения» прибыл благополучно и что завтра «ещё две единицы» (так он перевел для себя) отправляются «согласно приказу». Хомутов решил, что речь идет именно о боевых кораблях. Почему? На этот вопрос он бы не смог ответить. Скорее всего, такой вывод был подсказан интуицией, потому что, вообще говоря, «грузом» и «единицами» могли быть и танки, и самолеты каких–нибудь новых конструкций. Немцы кодом не пользовались, но разговор вели всё же осторожно. Вряд ли они могли предполагать подслушивание. Тут другое. Видимо, существовала какая–то инструкция, поскольку речь шла о «грузе особого назначения», а инструкции немцы выполняли точно. К тому же в памяти Хомутова связывались – и не могли как следует связаться – два факта: первым были увиденные в эшелоне орудия и катера. А вот второй… Что–то есть… Что?

– Виролайнен, как по–фински «выдра»?

– «Выдра» будет «саукко», командир…

«Вот оно… Вот и второй факт… Теперь всё связалось, и можно не плутать по побере–жью…»

– Так вот, милые мои друзья… Мы в самом деле вошли в полосу удач… Не понимаете? Сейчас поймете! Я слышал разговор об особом грузе и отправлении куда–то «двух единиц». Особый груз – это то, что мы видели на платформах. А две единицы – это два боевых кораб–ля, и идут они в узкий и извилистый заливчик, в который впадает речка Саукко, вытекающая из маленького озера под тем же названием. Корабли поведет финн, скорее всего лоцман, хорошо знающий Ладогу и особенно прибрежные воды. О нём вы и слышали разговор, Виролайнен. И вздорная бабенка тут ни при чём…

– Ай, старый я дурень! Верно – и озеро есть, и речка есть. Недалеко. Километров десять от нашей стоянки, может, двенадцать. А ошибся я вот почему: по–фински женщину или чаще девочку когда немного ругают, то называют «саукко»…

– Ладно, всё это теперь неважно. Завтра осторожненько доберемся до этой самой «выд–ры», поглядим и – уверен – сможем доложить о выполнении задания… Ну конечно, придется и соседние заливчики разведать. Черт их знает, чего и сколько немцы туда наставили. Рабо–ты, по–моему, дня на два. Как думаете?