Ну а как быть с версией, что орден – констатация боевых заслуг, накопившихся после первой награды, ещё при жизни? Верю в это свое предчувствие. Вспомним, сколько выпало на долю Клочкова… Вот только, как думаю, подготовка наградного листа по не зависящим от штабистов причинам затянулась…

Однако не забудем, что найдено пока лишь представление к награде. А было ли оно утверждено? Было. В архиве я обнаружил и приказ командующего фронтом Г.К. Жукова от 17 января 1942 года. В нём фамилии ста сорока четырех панфиловцев. И есть фамилия Клочкова. Между прочим, и тут против неё карандашная пометка – «Убит 16. 11. 41г. »

В любом случае теперь ясно, что Василий Клочков ещё до присвоения звания Героя был дважды награжден. Фронтовики знают высокую цену ордену Красного Знамени, да ещё заслуженному в самые первые месяцы воины.

3. Рота в боях…

Дивизия шла на запад. Воины помнили клятву верности павшим у стен Москвы. Можно рассказать немало о том, как дивизия, полк, батальон и рота Клочкова хранили боевые традиции. Но используем лишь два факта.

Из боевого донесения в штаб дивизии за 2 февраля 1942 года «Подразделение Гундиловича смело ворвалось в расположение противника, освободив деревни Трюхово, Бородино…»[20]

Лето 1944–го. Дивизионные газетчики подготовили подборку материалов под рубрикой «На Берлин!». Дивизия в это время освобождала Прибалтику. Но ведь успех на каждом рубеже приближал день победы, конец войны, воодушевлял воинов.

Как же ждал Василий Клочков этого часа! Его родная рота – об этом и напечатано в газете – свято хранит славные традиции своих павших соратников. Вот небольшое извлечение из этого опубликованного тогда очерка.

«Красная Армия готовится нанести новый сокрушительный удар по немецким войскам на подступах к Прибалтике.

…Ротой командует гвардии капитан Зачиняев. Героическая рота выходит на исходный для наступления рубеж… Здесь наиболее укрепленный район… Проволочные заграждения из трех усиленных заборов… Спирали Бруно. Перед заграждениями немцы создали густые минные поля, разбросав среди мин замаскированные ампулы с горючей жидкостью…

Но никакие укрепления не помогли врагу Ничто не устояло перед стремительным натиском бойцов героической роты. Рота прорвала первую линию обороны противника и открыла ворота для широкого нашего наступления».

Наступил 1945 год. «Думаю побывать в Берлине. Уж больно хочется побывать там, где Гитлеру напишут эпитафию: «Собаке – собачья смерть». Напомню, что это слова Василия Клочкова из его писем домой в 1941 году.

Он прошептал перед смертью: «Когда–нибудь вспомнят о нас…» Он не тщился прослыть пророком. Мы знаем его скромность. Он верил в свой народ, знал, что честно воевавший солдат не будет забыт. Родина сказала о нём, о его собратьях по подвигу, о всех двадцати миллионах своих сыновей и дочерей, не доживших до светлых дней мира: «Никто не забыт и ничто не забыто».