«Вот тебе и мирное небо,— подумал он — Что же это такое?».

Оказывается, радиолокаторы вновь засекли неизвестный самолет. Он нарушил границу на участке соседней заставы, пролетел вглубь советской территории, примерно, на сто тридцать километров и лег на обратный курс. В пять часов ноль девять минут самолет вернулся за кордон.

Начальник войск округа немедленно доложил о происшествии в Москву.

За короткое время второе нарушение неизвестным самолетом воздушного пространства Советского Союза!

В тот же день капитан «Медузы» получил разнос от шефа, которого никогда не видел. Будто Горский виноват в том, что воздушного разведчика засекли и не удалось нащупать место, где он может пролететь незамеченным.

Сеанс длился больше обычного. Шеф сообщил, что намечается переброска агента с загранпаспортом. Этого агента Горский может спокойно доставить в Реги-равон, но постараться быстро вывезти его из пограничной полосы.

«Вас понял!» — отстукал Горский и предупредил, что в Ташкенте созывается совещание речников, на котором он должен быть. Вернется через неделю.

«Отлично,— ответил шеф.— Ровно через неделю агент будет в Фирюзеваре. А раз уж вы собрались в Ташкент, попутно другое задание: уничтожить Василия Васильевича».

Горский сразу понял, чем вызвано такое решение: ведь это Василий Васильевич раздобыл загранпаспорт. Несомненно в него уже вписана другая фамилия, но тем не менее лишнего свидетеля лучше убрать.

«Как я узнаю человека с загранпаспортом?» — спросил Горский.

«Пароль остается прежним,—ответил шеф.— Во всех случаях прежним».

Горский не стал уточнять: погрузка заканчивалась и пора было возвращаться в Реги-равон.

 Майор Серебренников передал Ярцеву приказание полковника Заозерного разрешить колхозникам сев люцерны возле границы и вместе с начальником заставы спустился на катере по реке осмотреть участок. Они захватили с собой председателя подшефного колхоза. Тот всю дорогу на разные лады благодарил пограничников.

Серебренников засмеялся:

— Смотри, оскомину набьешь!

 Черноусый раис прищурился:

— На востоке говорят: что может быть слаще халвы?

Легкий пограничный катер стремительно рассекал буруны. Ветер подхватывал брызги, и они искрились на солнце, как светлячки.

За длинным, сигарообразным островом тесно сомкнувшиеся камышовые заросли поредели, и катер причалил к берегу.

Участок оказался хорошим, и раис попросил разрешение завтра же с утра приступить к работе.