— Хочешь знать, Паг? Потому что ты говоришь правду. Потому что ты для Ви дороже, чем я; потому что ты и для Фо дороже, чем я. Мы с тобой станем друзьями только тогда, когда явится третий, кого Ви полюбит больше, чем он любит тебя. Только тогда, но не раньше.

— Это может случиться, — задумчиво сказал Паг, — а теперь больше не мешай мне, ибо я иду готовить Ви оружие для этого боя и не хочу терять время понапрасну. Ступай в хижину, путь открыт, как я уже сказал, ступай и рассказывай Ви все, что хочешь.

Аака заколебалась, но потом ответила:

— Нет, я пойду с тобой помогать готовить оружие, ибо мои пальцы гибче твоих. Пусть между нами на час наступит мир, а если хочешь, продолжай издеваться, я не буду отвечать тебе.

Паг снова рассмеялся и промолвил:

— Женщины странны, так странны, что даже я не могу полностью понять их. Идем! Идем, ибо острия копья и топора притупились, и связки, удерживающие их в рукоятках, нужно переменить.

Некоторое время Паг, Аака и мальчик Фо, который помогал им, бегая с поручениями или придерживая нужные части, работали над простым оружием Ви, заостряли копье и оттачивали острие топора. Когда топор был заострен до конца, Паг взвесил его на руке и с проклятием бросил на землю.

— Слишком легок, — сказал он. — Как может эта игрушка устоять против дубины Хенги?

Он поднялся, сбегал в свое логово позади хижины и вернулся, неся блестящий обрубок, имеющий форму секиры.

— Взгляни, — сказал он, — это немногим больше топора Ви, но весит втрое. Я нашел это у горы, где валялось много таких камней. Прошлой зимой, при свете тюленьего жира, я обточил и обработал его.

Аака взяла этот предмет, и рука ее опустилась к земле, настолько он был тяжел. Тогда она потрогала край предмета, который был острее, нежели край только что отточенного топора, и спросила, что это такое.

— Не знаю, — сознался Паг. — Эта вещь похожа на камень, побывавший в жарком пламени, но она блестит. И эта вещь такая твердая, что обрабатывать ее я мог только другим куском такого же камня. Я стучал и колотил эту вещь после того, как она полежала в огне и раскалилась докрасна, а затем оттачивал и приглаживал ее тонким песком и водой.

Он не знал, что эта странная вещь — осколок железного метеорита. Паг, руководимый только догадкой, стал одним из первых на свете кузнецов. Обнаружив, что странный «камень» настолько тверд, что не поддается никакой обработке, Паг раскалил его докрасна на жарком огне и затем обрабатывал другим подобным камнем, положив на камень вместо наковальни. Таким образом, Паг научился использовать железо и самостоятельно открыл одно из важнейших ремесел человечества.