— Хорошо, капитан, я согласен, но предупреждаю вас, что я оставлю свой пост последним, да и то лишь тогда, когда мне ничего больше не останется делать.

— Именно это я и имел в виду.

— Пойдемте к моей питомице.

Они вышли из кабильдо и быстрым шагом направились к дому губернатора.

Вид города за два часа совершенно изменился: улицы наводняли толпы обывателей, но уже не слышно было ни смеха, ни пения, не было видно веселых лиц. В воздухе раздавались горестные восклицания, сдавленные рыдания, вокруг виднелись бледные и испуганные лица — словом, повсюду царили ужас и отчаяние.

По приказанию губернатора началась эвакуация. Жители бросали дома, прихватывая все самое ценное из своего имущества; за ними следовали испуганные жены и дети. Это зрелище леденило сердце.

Дурные известия распространяются с непостижимой быстротой; донья Хуана уже знала обо всем. Когда дон Фернандо вошел к ней в комнату, он нашел ее лежащей на подушках, бледную, но холодную и решительную. Нья Чиала, сидя в углу комнаты, плакала, закрыв лицо руками. Дон Фернандо с одного взгляда понял, в чем дело.

— Хуана, милое мое дитя, я вижу, что вы уже знаете об опасности, угрожающей нам.

— Знаю, — ответила она печально.

— Вы знаете, что мы вынуждены отступить перед силами, гораздо значительнее наших, и очистить город?

— Знаю.

— Я пришел за вами, уложите же все наиболее дорогие ваши вещи.

— Мы едем! — вскричала донья Хуана, с живостью вставая.

— Да, милое дитя, вы едете, а я должен остаться здесь еще

на некоторое время; ведь мне нужно позаботиться о спасении несчастных жителей нашего города. Она упала на подушки.

— Хорошо, — сказала она, — я подожду.

— Подождете?

— Неужели вы можете оскорбить меня предположением, будто я соглашусь уехать, бросив вас здесь?

— Будьте рассудительны, Хуана, дитя мое, опасность ужасна. Вы знаете, как я вас люблю; я буду спокоен только когда узнаю, что вы в безопасности. Капитан ждет вас, пойдемте.

— Я благодарна капитану, но уеду только вместе с вами. О! Не качайте головой, я так решила! Если вы меня любите, то и я вас люблю. Для меня, бедного брошенного ребенка, без родных и без друзей, вы один составляете всю мою семью. Не настаивайте же, умоляю вас, это бесполезно, я умру или спасусь вместе с вами.