— Но почти все ваши друзья берут пленных.

— Они могут нарушать законы, если хотят, а я этого не могу, по самой простой причине: законы эти составил я и, следовательно, я должен повиноваться им больше, чем всякий другой.

— Хорошо, — прошептала она, подавив вздох, — я не настаиваю. Да исполнится воля Всевышнего. Забудьте, что я вам сказала и простите, что осмелилась говорить с вами таким образом.

Монбар встал, почтительно ей поклонился и вышел из каюты на палубу.

— Боже мой! — прошептала донна Клара, закрыв лицо руками и в отчаянии опускаясь на стул. — Боже мой! Не достаточно ли я наказана за преступление, в котором неповинна? Боже мой, какие горести хранишь Ты для меня среди этих неумолимых людей?

Она опустилась на колени перед распятием, висевшим на стене, и стала молиться. Таким образом прошел для нее целый день. К вечеру Бирбомоно, войдя к донне Кларе со свечой, нашел ее без чувств у подножия креста. Он поднял ее, перенес на койку и оказал необходимую помощь.

Донна Клара раскрыла глаза, но лежала молча и без сил; отчаяние разбило ее.

— Бедная женщина! — прошептал мажордом и сел в тени у изголовья, чтобы при необходимости услужить ей.

Всю ночь донна Клара молча плакала, и только к утру, побежденная усталостью, она поддалась сну. Тогда Бирбомоно встал со своего места, на котором просидел несколько часов, и на цыпочках, чтобы не разбудить свою госпожу, вышел из каюты.

Скоро должен был забрезжить рассвет. Приближались важные события, потому что, если читатели помнят, Монбар решился на рассвете атаковать Голубиный остров.

Накануне вечером, на закате солнца, Монбар на легкой шлюпке с десятью гребцами приблизился к берегу настолько, чтобы, оставаясь невидимым в зыби волн, рассмотреть в подзорную трубу, что происходит на суше.

Он заметил несколько больших судов с людьми, направлявшихся к Голубиному острову. Эти суда подплыли к берегу и высаживали своих пассажиров. Монбар, несмотря на риск, которому подвергался, подобравшись еще ближе, крайне встревоженный этой высадкой, приказал своим матросам править к острову.

К счастью для него, солнце закатилось и царил глубокий мрак. Он мог продвинуться вперед так далеко, как только желал. Тогда с помощью подзорной трубы ему удалось выяснить, что это прибыли солдаты. Они старательно копали землю. Из этого Монбар не без основания заключил, что они возводили земляные укрытия для защиты острова.

Действительно, это были солдаты, посланные доном Фернандо д'Авила под начальством полковника дона Сантьяго Тельеса, чтобы подкрепить гарнизон.

Флибустьер, удовлетворенный увиденным и считая бесполезным свое дальнейшее пребывание здесь, поспешил повернуть шлюпку и вернуться на свой корабль, до которого добрался в полночь. Он тотчас отправил Франкера к командирам других кораблей с приказанием распустить паруса на восходе солнца и продвигаться к острову полукругом, предоставив его фрегату указывать путь флоту. Адмирал, понимая, что испанцы оповещены о его прибытии, не хотел дать им время укрепить позиции и решил немедленно атаковать и во что бы то ни стало захватить Голубиный остров, потому что от взятия этого пункта, возвышавшегося над входом в озеро, зависел успех всего предприятия.