Сэр Джервез взял письмо молча, с удивлением и начал его читать. Скоро, однако, румянец покрыл все его лицо, и он опустил письмо, чтобы взглянуть на своего товарища, исполненный негодования и удивления. Чтобы читатель понял причину таких чувств, мы сообщим содержание письма. Оно заключалось в следующем.

«Любезный Блюуатер!

Наша старинная дружба и родство, которым я немало горжусь, заставляют меня писать вам эти строки в столь важную минуту для всей Англии. Нельзя сомневаться в результате безрассудного поступка претендента. Тем не менее этот мальчишка причинит нам довольно беспокойств, прежде чем мы от него избавимся. Поэтому мы должны просить у всех наших друзей деятельной помощи и благоразумного содействия. Вся наша надежда сосредоточивается на вас; я желал бы быть такого же мнения и о всех остальных адмиралах нашего флота. Нас смущает немного, может быть, и незаслуженное, чего бы я от души желал, сомнение насчет верности известного вам командира эскадры.

Человек этот столь дорожит вашим мнением, что мы при одном намеке вам об этом предмете, зная ваши политические склонности, уверены, что вы при своем благоразумии устроите все как нельзя лучше. Сегодня утром король сказал своим приближенным: «Я надеюсь на адмирала Блюуатера, как на солнце». Весь Лондон о вас самого отличного мнения, и мне остается только сказать вам: будьте бдительны и исправны.

С искренней преданностью и проч., и проч.