— Ах, сэр! Я не должна была напоминать об этом! Ваше сочувствие и доброта так же приятны мне теперь, как и в ужасные минуты, когда мы первый раз с вами встретились.

— Следовательно, я не в первый раз имею удовольствие видеть вашу прекрасную дочь! Немудрено, что мне все казалось, будто я давно уже знаю это лицо или, лучше сказать, это выражение.

— Милдред была тогда еще ребенком, сэр, и вам трудно было удержать в памяти ее черты, тем более, что дети редко могут произвести сильное впечатление.

— Вам, как матери, я не должен бы был и говорить об этом, но, поверьте мне, что это очаровательное выражение мисс Милдред нельзя скоро забыть. Спросите господина Вичерли, он подтвердит вам мои слова.

— Что это! — воскликнула в эту минуту миссис Доттон прислушиваясь.

— В столовой что-то слишком шумно! Уж не повздорили ли эти господа из-за претендента!

— Там, кажется, в самом деле что-то не в порядке.

Стук в дверь прервал слова Блюуатера; когда дверь была отворена, в комнату вошел Галлейго, до того уже пьяный, что должен был придерживаться за косяк двери.

— Что скажешь? — сказал контр-адмирал угрюмо, вовсе не имея расположения шутить с пьяным. — Какая дерзость привела тебя опять сюда?

— Вовсе не дерзость, ваша милость, мы этого на старом «Плантере» и не знаем. Видите ли, сэр, в чем дело; так как здесь нет молодых господ, которые могли бы вам отрапортовать о случившемся, то я и решил взять эту обязанность на себя.

— Да говори же, в чем дело?

— Честь имею рапортовать вам, сэр, что флаг спущен и главнокомандующий отдает Богу душу!

— Боже! Неужели что-нибудь случилось с сэром Джервезом? Говори, говори скорее, или я тотчас отправлю тебя из этого Вавилона на судно, хоть бы теперь было за полночь!

— Ну, за полночь еще нет, сэр, а близко около этого.

— Добьюсь ли я от тебя толку? Что случилось с сэром Джервезом? — повторил Блюуатер, грозя содержателю пальцем.

— Мы так же здоровы, адмирал Блю, как и в то время, когда получили команду над «Плантером». Будто вам, адмирал Блю, неизвестно, что сэр Жерви готов пуститься во всякое время с кем угодно наперегонки, поплывет ли старое судно в Опорто или в пивоваренный чан?

— Повремените с минуту, сэр, — сказал Вичерли, — я пойду и узнаю истину.

— Мне кажется, придется тебя иначе спрашивать! — продолжал Блюуатер, когда Вичерли вышел.

— Видите ли, ваша милость, старый сэр Вичерли, здешний главнокомандующий, натянул было уж слишком сильно свои паруса в сравнении с младшими судами, и от этого опрокинулся вверх дном; теперь его тащут в док, чтобы осмотреть и, если можно, починить.