Примчался связной, мокрый от пота, раненный в плечо. Доложил, что взвод понес тяжелые потери, но держится, старается создать впечатление, будто партизаны мечутся, нащупывают слабое место противника, чтобы выскользнуть из кольца.

Коржевский выслушал связного, утвердительно качая головой.

— Передай командиру взвода: пусть продолжает отвлекать внимание. Стоять до последнего. Других приказаний не будет.

Захватив с собой проводником пленного полицая и еще одного связного, Афанасьев ушел вперед к дороге, контролируемой карателями, которые маскировались в кюветах и мелких окопчиках и держали дорогу под огнем во всех направлениях.

Изучив оборону, Афанасьев послал Коржевскому донесение. Он считал, если взять километра полтора левее, где густой подлесок примыкает к дороге и где участок охраняют полицаи, то в стыке между ними и немецким подразделением прорваться будет легче. Коржевский, Присяжнюк и связные отправились к Афанасьеву для рекогносцировки. Варухин остался в середине партизанского бивака при штабных документах и отрядном знамени.

Изнуренные люди крепко спали. Измотались вконец. Которые сутки на ногах с мешком за плечами, с тяжелой винтовкой, подсумками с обоймами, с гранатами на поясе… Утром вместо завтрака — бомбежка, днем вместо обеда — бросок с полной выкладкой по пересеченной местности, а на ужин и вовсе неизвестно что…

Начало вечереть. Вернулись Коржевский и Афанасьев. Командир отряда на что уж выносливый, да и то выбился из сил, сгорбился. Посмотрел на спящих людей, покачал головой, позвал к себе командиров взводов. Сумерки густо покрыли землю, а на востоке все ярче занималось багровое зарево лесного пожара. Оно отрезало партизан от родных мест, от прежней жизни, к которой обратный путь заказан.

— Товарищи, — хмуро сказал Коржевский командирам, — создалась новая ситуация, и мы оказались в тяжелом положении. Теперь у нас единственный выход: внезапно ударить всеми силами, прорвать кольцо окружения и скрыться в лесах. Предоставляю любому из вас возможность высказаться по этому поводу и внести предложения.

Командиры взводов изложили свои соображения по операции деблокировки, каждый считал собственный вариант наилучшим, сулящим непременный успех и наименьшие потери. Но принят был план, предложенный Афанасьевым. Коржевский утвердил его приказом, затем сказал:

— Что касается наших дальнейших действий по выполнению главной боевой задачи, то я решил так. В настоящих условиях нашему ослабленному потерями отряду к вражеской авиабазе не прорваться. Но мы обязаны и можем уничтожить немало самолетов силами небольшой подвижной группы диверсантов-подрывников. Такую группу мы немедленно скомплектуем, выделим лучших лошадей, обеспечим участников взрывчаткой и боеприпасами с тем, чтобы сегодня же ночью они скрытно ушли из отряда. Подбор людей и командование группой поручаю Афанасьеву. Комиссар — кадровый десантник, у него профессиональная выучка, опыт, он сумеет обеспечить успех. А мы тем временем будем с вами отбиваться от карателей.