Воин шел беззаботно, негромко напевая и раздвигая копьем кустарник. Видимо, он искал трав, чтобы приправить еду.

Но вот на него обрушился тяжелый удар, из сдавленного горла вместо песни вылетел хрип. Он свалился, хотел было поднять копье, но его руки с непреодолимой силой сжала другая рука. Обессиленный, задыхающийся, он извивался на земле. К самому его лицу придвинулся рот с отточенными зубами и прошептал ему на ухо:

— Если ты издашь хоть один звук, я убью тебя… Сколько вас всех?

При этом аскари немного разжал сжимавшую горло руку.

Воин шумно вдохнул воздух, застоявшаяся кровь отхлынула от лица, которое от безмерного страха покрылось мертвенной бледностью. Обезумевшим взглядом он уставился в дикое лицо, склоненное над ним.

— Отвечай! — прошипел Хатако и чтобы подкрепить свое требование, беспощадно впился в шею врага.

— Да, бана, четыре человека-а, — простонал юноша.

— Где они? Они идут сюда? Скорее!

— Нет, они ждут там — у большого дерева, за двести шагов отсюда!

— Они ждут меня, правда? — тихо засмеялся аскари.

Он поднял колено, придавил им шею воина и достал из-под форменной куртки большой нож с ручкой из слоновой кости.

— Не бойся, я тебя не убью. Но ни одного звука, ни одного движения, кроме того, что я прикажу! — прошептал он, с угрозой потрясая ножом. — Вставай!

Юноша, хрипя, поднялся и, дрожа всем телом, встал перед победителем.

— Возьми свой нож и перережь тетиву лука.

Побежденный покорно исполнил приказание.

Хатако снял с его плеч шкуру антилопы.

— Так, теперь разрежь ее на ремни!

Юноша стал быстро и послушно резать шкуру. Зажав в кулак сверкающий нож, аскари стоял над ним, зорко следя за каждым его движением.

— Довольно! Брось нож и подойди к тому дереву, живо!

Проворными движениями, ни на мгновение не отрывая глаз от лица воина, аскари связал его руки тетивой от лука, а ноги ремнями из шкуры антилопы. Затем он его крепко привязал к дереву. Он сорвал с его бедер пояс, смял его в комок и подошел к нему вплотную.