Первым двинулся Новожилов, за ним — Большаков, Лебедева и замыкающим — Меняшкин. Едва успел Новожилов добраться до середины завала, как из лесу щелкнул выстрел. За ним другой… С горы Солодивки раздалась пулеметная очередь.

Неравный бой

— Ложись! — скомандовал Новожилов. И все прижались к камням.

Не успел Гусько вывести машину на левый берег, как из-за кустов орешника в смотровое стекло ударила пуля. Шофер круто повернул вправо, и «виллис», запрыгав по камням, помчался вдоль речки. А пули свистели, рвали железо капота, впивались в скаты. Шофер, спасаясь от губительного огня, снова повернул к реке, но на дороге стояла повозка. Объезжая ее, машина наскочила на большой камень, и мотор заглох. Гусько схватил планшет, сунул его за пояс и бросился в расщелину…

Около скалы Острыва все еще звенело и гудело. Захлебываясь, с горы Солодивки без умолку строчили два пулемета. Им вторила частая дробь автоматов. Злобные пули заставляли чекистов плотнее прижиматься к холодным камням. Новожилов с Большаковым очутились по одну сторону завала, Меняшкин — по другую, а безоружная Лебедева — где-то посередине.

Минут через пятнадцать стрельба прекратилась. Новожилов и Большаков подползли ближе к скале.

Меняшкин, оставив в камнях шинель и фуражку, пополз по кювету вдоль дороги. Он решил любой ценой выбраться на скалу. Незаметно, по-пластунски приближался он к неглубокому овражку. Прополз метров сто, оглянулся: завал остался за выступом скалы. Услыхал цокот подков — кто-то едет по дороге, — приподнялся и, увидев на подводе Щетенко, окликнул его.

Федор Щетенко спрыгнул с повозки, побежал к майору, но в эту минуту снова ударил пулемет. Поднимая пыль, пули защелкали по камням. Скатившись в канаву, Щетенко подполз к Меняшкину.

— Разве вам никто не передал о нападении банды? — хрипло спросил майор. Мозг пронзила тревожная мысль: «Неужели Гусько погиб? А планшет?..» Перед глазами, как в калейдоскопе, проплыли лица банильского крестьянина, учителя, и вдруг снова в зареве пожара ясно встало искаженное страданием лицо плачущей старухи… — Немедленно разворачивайте лошадей! Поезжайте в Путилу за подмогой! Мы пока втроем продержимся! — порывисто приказал майор.

Новая пулеметная очередь прошила подводу. Одна из лошадей жалобно заржала и повалилась, ломая дышло. Георгий Саук кинулся выпрягать вторую лошадь, но и у той была перебита нога. Тогда, схватив с повозки винтовку, он стал ожесточенно стрелять по лесу, откуда только что бил пулемет. Расстреляв все патроны, зло выругался и бросился к селу, куда уже бежал Щетенко.