Он дважды за вечер выходил на гласису этих ворот. Прогуливался там, не боясь, что осаждающие ненароком пристрелят его, ведь их ближайшие посты находились самое меньшее за версту от укреплений. Знал, что при этом вовсе не подставляет себя под удар, впрочем, был даже уверен, что там его узнают. Однажды он заметил какую-то тень, проскользнувшую у самого подножия стены.

Это Сангарра, рискуя жизнью, пыталась войти в контакт с Иваном Огаровым.

Между тем осажденные последние два дня наслаждались покоем, от которого бухарцы за время осады успели их основательно отучить.

Таков был приказ Ивана Огарова. Сподвижник Феофар-хана хотел, чтобы все попытки с боем захватить город были приостановлены. Поэтому с тех пор, как он прибыл в Иркутск, артиллерия полностью замолчала. Может быть (по крайней мере, он на это надеялся), бдительность осажденных ослабнет? Как бы то ни было, на аванпостах несколько тысяч бухарцев ждали только сигнала Ивана Огарова, готовые ринуться к незащищенным воротам.

Однако медлить было непозволительно. Следовало покончить с этим прежде, чем русские войска появятся в Иркутске. Решение было принято. Этим же вечером с гласиса в руки Сангарры полетела записка.

Через сутки, в два часа ночи с пятого на шестое октября, Иван Огаров решил сдать Иркутск.

Глава XIV. Ночь с пятого на шестое октября

Глава XIV. Ночь с пятого на шестое октября

План Ивана Огарова был продуман весьма тщательно и должен был привести куспеху, если не вмешаются какие-либо маловероятные случайности. Было важно, чтобы ворота остались без охраны к тому моменту, когда придет время их открыть. Поэтому в тот момент необходимо отвлечь внимание осажденных, заставить их сконцентрировать силы на другом участке. С этой целью готовилась диверсия, Огаров условился о ней с эмиром.

Диверсию предполагалось учинить со стороны предместий Иркутска, расположенных на правом берегу ниже и выше города по течению. В этих двух пунктах начнется очень серьезное наступление, и одновременно на левом берегу будет разыграна попытка форсировать Ангару. Весьма вероятно, что при этом ворота улицы Большой будут брошены на произвол судьбы, тем более, что ханские посты с той стороны отодвинут подальше, дабы казалось, что они убраны.

Наступило 5 октября. Суток не пройдет, как столица восточной Сибири окажется в руках Феофар-хана, а великий князь – во власти Ивана Огарова.

В лагере за Ангарой в тот день началось непривычное оживление. Из окон дворца и домов на правом берегу было ясно видно, что на противоположном берегу затеваются важные приготовления. Многочисленные полки подтягивались к лагерю, от часа к часу усиливая войско эмира. Это шла подготовка к условленной диверсии, все проделывалось очень откровенно, напоказ.