— Mon Dieu! — воскликнул граф. — Вы, должно быть, сошли с ума?
— Ничуть, но я заслужил наказание. Я виноват перед вами и вашей женой… Хотя могу заверить, что между мной и графиней де Куд не произошло ничего хуже того, чему вы сами были свидетелем. И вина в этом была целиком моя… Если вы согласитесь поверить слову «сына шимпанзе», я могу поклясться, что графиня де Куд — чистая женщина и очень любит своего мужа.
Граф де Куд уронил пистолет.
— Я ошибался в вас, сударь! — воскликнул он. — Вы благородный человек, и я благодарю бога, что не убил вас!
Импульсивный, как все французы, только что переживший ужас почти неизбежной смерти, граф бросился к Тарзану, обнял его и поцеловал.
Человек-обезьяна слегка поморщился от такого бурного проявления чувств и отстранил доктора, который подскочил с требованием дать осмотреть его раны.
— Какие раны? — пожал плечами Тарзан. — Граф де Куд промахнулся.
С этими словами он быстро сел в машину рядом с Арно, который проигнорировал протянутую руку господина Флобера и уверения в вечной дружбе графа де Куд.
— Куда попали пули? — спросил Арно, как только они отъехали.
— Одна — в левое плечо, другая — в грудь.
Джек выругался и прибавил скорость, в то же время стараясь объезжать все выбоины в дороге.
— Продержишься до Манта или вернемся в Париж?
— Зачем? — безмерно удивился Тарзан.
— Что значит — «зачем»? Черт возьми, нужно вытащить пули и перевязать твои раны…
— Обе пули прошли навылет; а перевязывать такие царапины просто смешно. Если бы ты видел, что сотворила со мной в детстве горная горилла Болгани, ты не назвал бы эту ерунду «ранами»!
— Ты когда-нибудь слышал о потере крови, о лихорадке, о заражении крови, наконец?
Человек-обезьяна поудобнее устроился на сиденьи.
— Нет. Но лучше расскажи-ка мне о другом. Всегда ли самцы людей устраивают из-за своих самок такие забавные игрушечные драки? Или когда-нибудь они дерутся по-настоящему?