Приемыш Калы вырос в джунглях, но он тоже никогда еще не видел того, что началось минуту спустя в дотоле спокойных водах широкого потока!

Атака первого крокодила послужила сигналом для его сородичей — и вот уже вода от берега до берега закипела от сражения хищных рептилий и бегемотов, которые одинаково считали себя хозяевами реки. Адский бой наполнил воздух звуками хлопков, похожих на хлопанье колес большого парохода, ревом и хрюканьем бегемотов и крокодилов, испуганным криком птиц, вылетающих из листвы прибрежных деревьев, истошным верещанием мартышек, наблюдающих за битвой с высоких ветвей.

Тарзан сам был бы рад сейчас очутиться на дереве, но до ближайшего дерева плот отделяло не меньше сотни футов воды, кишащей обезумевшими крокодилами и гиппопотамами. Человек-обезьяна и Арно неистово налегали на шесты, чудом умудряясь избегать столкновения с дерущимися чудовищами; после нескольких минут отчаянных усилий, растянувшихся, казалось, на три столетия, до берега осталось каких-нибудь двадцать футов…

И тут огромный бегемот, стремительно всплыв, ударил плот снизу. Лианы, которыми были связаны бамбуковые стволы, лопнули, как обычные нитки; остатки плота, мешки и люди взлетели высоко вверх и рухнули туда, где крокодилы яростно атаковали толстокожих гигантов, вспенивая воду ударами хвостов.

Тарзан и Арно вынырнули в самой гуще битвы и быстро поплыли к берегу в бурлящей, как кипяток, воде. Только то, что злоба рептилий была направлена исключительно против гиппопотамов, позволило людям проплыть около десяти футов…

А потом человек-обезьяна почувствовал, как чудовищные челюсти схватили его за ногу и потащили вниз. Приемыш Калы бешено рванулся, но крокодил оказался сильнее — и Тарзан с головой ушел под воду, мутно-красную от своей и чужой крови.

Еще никогда лесному богатырю не приходилось попадать в такие отчаянные ситуации!

Как он ни дергался и ни бился, ему не удавалось вырваться из ужасного капкана, дробящего его бедро. Он колол врага ножом, но лезвие не пробивало толстую шкуру пятнадцатифутовой рептилии, двигавшейся в воде так же уверенно, как ее жертва — на вершинах деревьев. Человек-обезьяна понял, что вода вот-вот ворвется в его легкие, а это — конец… И тут его клинок вонзился в глаз крокодила, и безжалостные челюсти разжались.

Тарзан выскочил на поверхность, глотнул воздуху пополам с кровавой пеной и снова ушел под воду. Почувствовал, как его хватают подмышку, помогая всплыть — и, кашляя, задыхаясь, вцепился в плечо Арно. Джек поддерживал его по тех пор, пока человек-обезьяна не отдышался, а потом друзья снова поплыли к берегу между снующих вокруг крокодилов.