Пауза.

(Встает, медленно выходит вперед.) Болезнь Маши… смерть второго ребенка, Лидочки… разрыв со Стрельским… ссора с Медведевым… Казалось, все беды, какие только бывают на свете, свалились на мою голову. Будущее виделось мрачным, я страшилась его. И вдруг — приглашение в Москву. (Вслушивается в голоса, воспроизводящие отзывы о ее игре.)

Г о л о с а.

— «Кто не испытал на себе обаяния, могущественной силы таланта этой чудной артистки? Стрепетова находится несомненно в апогее своей славы». Владимир Иванович Немирович-Данченко.

— «Это сама действительность… сама действительность. Все говорят о школе. Какая это такая школа может дать то, что нам сегодня показали? Выучиться так играть нельзя. Так можно только переживать, имея искру божью». Тургенев.

— «Вчера я видел такую актрису, какую мне случалось видеть только раз в жизни. Я видел Стрепетову в роли Лизаветы. Нимало не колеблясь я признаю госпожу Стрепетову гениальной актрисой». Аверкиев.

— «Она играет, как Толстой говорит, как Репин пишет». Плещеев.

Входит  П и с а р е в.

П и с а р е в. Это был триумф. О ней говорили всюду: в светских салонах, на студенческих вечеринках, на званых обедах и в захудалых чайных… На страницах газет мелькали слова: откровение… чудо… гениальная актриса… Я играл с ней, снова и снова удивляясь тому, из каких глубин своей души она извлекает такую мощную силу чувства. Кажется, только у Микеланджело в «Страшном суде» можно найти образы страдания, равные по силе тому, что давала в своих ролях Стрепетова… А однажды после спектакля, в доме писателя Писемского, она предстала в совершенно новом для меня облике.

В доме Писемского. П и с е м с к и й,  О с т р о в с к и й,  П и с а р е в,  С т р е п е т о в а, гости.