С т р е п е т о в а. Не клянись, не богохульствуй!
П и с а р е в. Да как же мне тебя убедить?
С т р е п е т о в а (усмехаясь). Скажи Бренко, пусть расторгнет с ней контракт.
(усмехаясь).
П и с а р е в. Что ты говоришь, Поля? С чего ей отказываться от Гламы? Ее зритель любит. Вот уж кто в театре не лишний!
С т р е п е т о в а (с болью). Я! Я — лишняя! Ну что ж, если театру Глама нужнее Стрепетовой…
(с болью).
П и с а р е в. Поля…
С т р е п е т о в а. Прости меня, Модест! Знаю, знаю, ничего этого нет, а страшно мне. Вон какая я нескладная, больная, только и хороша, что на сцене. Где мне с такими красотками тягаться? Уеду, подлечусь у Боткина — и вернусь. Что Александринка… Что мне там одной? Без тебя?.. (Уходит.)
(Уходит.)
П и с а р е в (некоторое время стоит задумавшись, потом выходит вперед). Поля! Я виноват без оправдания, виноват в том, что не доглядел за собой, позволил себе влюбиться в такие годы, когда человеку больше всего и прежде всего надо жить разумом… Когда я спохватился, было слишком поздно. Воля меня оставила, а страсть стремглав потащила под гору. Я не развратник, а только глубоко несчастный человек. Пожалей и не кляни меня. Я не знаю, долго ли будет держать меня в своей власти это чувство. Знаю одно: мне очень, очень дурно без тебя… (Уходит.)
(некоторое время стоит задумавшись, потом выходит вперед).
(Уходит.)
Номер в гостинице. С т р е п е т о в а одна.
Номер в гостинице. С т р е п е т о в а одна.
Входит Б у р л а к.
Входит Б у р л а к.
С т р е п е т о в а. Чем обязана, Василий Николаевич?