…Ветер свистит на пустом берегу…

Шумят, бегут торопливо волны. Подобно им, незаметно промчались годы, и вот мне уже перевалило за шестьдесят пять. Разом очнувшись от бытия, подобного кошмарному сновидению, навсегда расстаюсь с домом своим, с родными и близкими, с грешной жизнью, полной пагубных страстей и неуёмных желаний. Здесь, на голом берегу моря, каждое утро хожу в тундру, собираю хрупкие, побитые морозным инеем еловые ветки и подношу Создателю мира и его Спасителю.

Судьбоносная шапка

Судьбоносная шапка

В ту зиму мне дали отпуск. Ранним ноябрьским утром я вылетел самолётом из Владивостока, после обеда был в Новосибирске и вечером того дня вышел из электрички на перрон тогучинского вокзала. Дул холодный ветер, срывая с головы немецкую шляпу. Снежная крупа сыпалась за поднятый воротник модного пальто, сшитого в стиле «редингот» лучшим портным Вдадивостока Леонидом Владимировичем. Шикарный чёрный костюм, белая сорочка с позолоченными запонками, японский галстук с блёстками, изящные туфли, кожаные перчатки и лакированный чемодан — так выглядел джентльмен, подошедший к воротам родительского дома номер 38 на улице Красноармейской.

Мать кинулась на шею, повзрослевшие сёстры окружили с радостными визгами. Лишь младшая Людка — ей тогда было всего девять лет — застенчиво сторонилась незнакомого дяди.

— Здорово, Василий, — обнял меня отец. — Молодец! В Новосибирской высшей партшколе учишься… Секретарём крайкома будешь, а то и в ЦК назначат…

Мать руками всплеснула:

— Да Бог с тобой! Какой Василий? Это наш Гена с Востока приехал…

Отец как–то странно взглянул на меня и быстро вышел в сени.

— Мам, куда это он? — растерянно спросил я.

— Плачет… Сына родного не узнал. Ты ж дома пять лет не был. С Васей Рогило, с моим племянником спутал. Он должен приехать на днях к нам в гости, вот отец и принял тебя за него.

На праздничной вечеринке по случаю моего приезда собрались соседи.

Родители переехали на жительство из Боровлянки в Тогучин, и потому пришедших людей, кроме тётки Поли и двоюродного брата Петьки Цыганкова, я видел впервые.

Шофёр–молдаванин Иван Мокон с миловидной женой Дашей: и он, и она — детдомовцы.

Монтажник–высоковольтник Виктор Непеин с женой–немкой Розой и сыном Сергеем.

Работники птицефабрики Иван и Зоя Фефеловы. Тракторист Николай и медсестра Мария Каменевы и сын их Сашка — прапорщик в зоне.

Пенсионеры Михаил и Таисья Завьяловы с сыном Виктором — шофёром автобуса.

Пенсионеры Крошкины — Иван, участник Великой отечественной войны, кавалер ордена Славы и его жена Татьяна.