…Когда торпедный электрик с нашей подводной лодки К-136 Владька Рюмшин, хлюпая расквашенным носом, вернул мне украденную у меня нейлоновую японскую тенниску радужной расцветки, радости моей не было предела. И то правда — очень уж привлекательно я в ней смотрелся.

Конечно, каждый сам себе нравится, особенно, на фотографиях юных лет, но не каждый, словно Нарцисс, любуется своим отражением. То нос картошкой, то губы вареники. Волосёнки жиденькие на голове или уши оттопыренные торчат. Глаза бесцветные под белесыми ресницами смотрят невыразительно. Конопушки, веснушки, родинки — да мало ли других изъянов на лице?!

А я глядел в зеркало вполне довольный собой: не Ален Делон, но паренёк симпатичный, девчонкам нравлюсь, факт. Пора показать себя и на людей посмотреть.

Сбрызнув тенниску «Шипром», я вышел из каюты и поднялся наверх.

Модная тенниска в сочетании с приятной внешностью придавала уверенности прогулкам по просторной палубе «Советского Союза». Но праздное шатание по коридорам лайнера, однообразный свинцово–серый пейзаж Берингова моря скоро наскучили, да и прохладно было на верхней палубе, и я спустился вниз, на «улицу Ленинскую» — так на «Советском Союзе» называли длинный проход между каютами третьего класса.

Напомню, что это бывшее германское пассажирское судно, ранее называлось «Ganza» и досталось нашей стране в качестве трофея. Когда–то здесь прогуливались важные немецкие тузы: фашистские генералы, нацистские вожди. Теперь здесь прохаживались расфуфыренные уборщицы кают — номерные, официантки, работницы камбуза, медики и прочие девицы и молодящиеся дамы из судовой обслуги лайнера. Они надеялись подцепить на ночку–другую красавчика–отпускника. Офицерика, рыбака–промысловика или лётчика с полным карманом денег. А если повезёт, то и выйти замуж. Последнее, впрочем, не входило в планы молодых и резвых морячков, заполонивших судно. Дорвавшиеся до свободы служивые, блистая морской формой, пожирали взглядами выставленный напоказ «товар» на «Ленинской». Выбор большой, но у простого солдата или матроса, уволенного в запас, значительно меньше шансов против сияющих офицеров и моряков комсостава. Однако, будем посмотреть…

Центральный коридор с множеством боковых трапов, украшенных резными перилами, заканчивался входом в кинозал.

От нечего делать я пошёл смотреть фильм. В дверях меня остановила миловидная женщина лет двадцати восьми с короткой стрижкой тёмно–русых волос. Бросив короткий взгляд на мои флотские брюки, она, не приняв во внимание тенниску «на выпуск», безошибочно угадала, кто стоит перед ней.