— Элли! Какая древняя пыль! — сказала Розна. — Смотри, мальчик, который был у нас лет девять назад, возвращает свой приз оленя. Да ты все помнишь?

— О, как же! — засмеялась девушка. — Вы — друг Тиррея? Я сразу узнала вас. Где этот человек? Тогда он так странно пропал.

— Он умер в далекой стране, — ответил Галеран, поднимаясь, чтобы откланяться, — и я получил от него письмо с просьбой вернуть вам этот шутливый приз.

Настало молчание. Никто не поддержал мрачного разговора, пришедшегося не совсем кстати: у Роэны хворал мальчик, а Элли, ставшая очень нервной, инстинктивно сторонилась всего драматического.

— Благодарим вас, — любезно сказала Роэна после приличествующего молчания. Так он умер? Как жаль!

Слегка пошутив еще на тему об «Отвращении», Галеран простился и уехал домой.

— Ведь что-то было, Элли? — сказала Роэна, когда Галеран ушел. — Что-то было… Ты не помнишь?

— Я помню. Ты права. Но я и без того не в духе, а потому — прости, не сумею сказать.

Феодосия, 28 марта 1929 г.

В ЧЕМ ВОЛШЕБСТВО АЛЕКСАНДРА ГРИНА?

В ЧЕМ ВОЛШЕБСТВО АЛЕКСАНДРА ГРИНА?

«Детское живет в человеке до седых волос».

1

1

Дверь в комнату, где помещалась редакция журнала «Стройка», неуверенно приоткрылась. На пороге возникла странная фигура высокого и очень худого человека в долгополом сером пальто и в черной фуражке, такой, какую носили моряки торгового флота.

Оглянувшись по сторонам, вошедший заметил писателя Слонимского, и на его лице, длинном, желтовато-черном от загара, иссеченном шрамами глубоких продольных морщин, мелькнуло некое подобие улыбки, и он глухим басом негромко позвал:

— Миша! На одну минутку…

Слонимский отложил рукопись, которую просматривал, вышел, притворив за собой дверь, и несколько минут шептался с незнакомцем в коридоре. Вернувшись и вновь принимаясь за рукопись, он сказал в пространство, не обращаясь, в частности, ни к кому из нас:

— Александр Грин… Опять болен, и вообще ему очень плохо.