— Ну?!

— После Крыма, в январе, я попал к американцам, бежал из плена. А через месяц англичане схватили меня, Суть такая, господин профессор, и англичане, и американцы допрашивали меня в плену, говорили: готов ли я на их стороне выступить против Советского Союза? — Цааг сдернул с рядом лежащей женщины широкое клетчатое пальто: — Переодевайся, господин профессор!..

Гарри сначала вел их подземной трассой — бетонные потолки, бетонные стены, утрамбован пол. Теодор поинтересовался:

— Гарри, куда эта трасса ведет?

Менсхаузен направил луч карманного фонарика в лицо лейтенанту Цаагу, отпугнул:

— Отойди на десять шагов!

Цааг отошел, и Гарри сказал Теодору:

— Эта подземка ведет к недостроенному фюрербункеру, в рощу. Там есть небольшая взлетная площадка и дежурит самолет. Хотели доставить туда фюрера и вывезти его на самолете из Берлина в страну, которую он сам назовет… Но теперь уже поздно…

Из подземелья они вышли на поверхность неподалеку от недостроенного бункера — обширная роща по краям занялась огнем. Теодор сразу увидел сидевшего на штабеле кирпича Роттенхубера, бросился к нему…

К группе советских воинов медленно подходил офицер в немецкой форме с поднятыми руками. Он на русском языке громко произнес:

— Господин майор! Имею честь, при условии сохранения мне жизни, выдать вам живого профессора Теодора, Теодор находится вон в той пылающей роще…

— Фамилия?! — потребовал Сучков от лейтенанта.

— Лейтенант Цааг… Прошу учесть, я добровольно… выхожу из войны…

— Помолчи, значит! — воскликнул Сучков и, присмотревшись к офицеру, он узнал в нем лейтенанта Цаага — телохранителя Теодора.

«Так вот где мы с тобой повстречались, — подумал Сучков. — На Северном Кавказе тебе и в голову такая мысль, конечно, не приходила, убивал и грабил вместе со своим шефом Теодором?!»

Цаага допросили в отдельной комнате. Лейтенант ничего не скрывал, даже признался, что он был телохранителем у профессора Теодора, что Теодор имеет намерение пробиться с отрядом эсэсовцев генерала Роттенхубера на запад и что отряд будет биться насмерть.

После допроса Цаага поместили в отдельную комнату под строгую охрану.

За окном сеял дождь. Однако край неба, нависший над западной частью Берлина, уже светлел, проглядывало солнце.

— Едва ли они рискнут в дневное время. К тому же, чтобы прорваться к американцам, надо преодолеть десятки километров, занятых нашими войсками, — высказал свою мысль Сучков.