«Согласно завещанию ушедшего от нас фюрера, мы уполномочиваем генерала Крепса в следующем. Мы сообщаем вождю советского народа, что сегодня, в 15 часов 50 минут, добровольно ушел из жизни фюрер. На основании законного права фюрер всю власть в оставленном им завещании передал Деницу, мне и Борману. Я уполномочил Бормана установить связь с вождем советского народа. Эта связь необходима для мирных переговоров между державами, у которых наибольшие потери. Геббельс».

Теодор весь похолодел. «Проклятый Геббельс! Моего имени и этой бумаге нет!» Теодор чуть не закричал в приступа гнева, но тут появился перед ним лейтенант Брюге с техником гаража имперской канцелярии Карлом Шнейдером, и Теодор прикусил язык, подумал: «Как бы не влипнуть, похоже, здесь каждый грызет друг друга».

Теодор видел, что техник Шнейдер, только что подбежавший к лейтенанту Брюге, отвел охранника в сторонку, под самую бетонную стенку, и довольно раздраженно выпалил:

— Меня прямо нарасхват!.. Только что отправил две канистры бензина Еве Браун, как тут же звонок от Магды Геббельс: «Пришлите восемь канистр бензина». Что они, Брюге, вздумали облить бензином весь бункер, что ли?

— Шнейдер! — воскликнул Брюге и, оглянувшись на Теодора, сказал потише: — Их всех припекло огнем русской артиллерии. Некуда подаваться. — Он опять посмотрел на Теодора. — Я слышал, что фюрера уже нет в живых.

— Заткнись! — грубо одернул Шнейдер Брюге и тут же убежал в сторону выхода, ведущего во двор.

В коридоре появился одетый в форму гитлерюгенда моложавый, напыщенный Аксман и громко зачитал листовку, оказавшуюся в его руке:

— «Браво вам, берлинцы! Берлин остается немецким! Фюрер заявил это всему миру, и вы, берлинцы, заботитесь о том, чтобы его слово осталось истиной. Браво, берлинцы! Ваше поведение образцово! Дальше действуйте так же мужественно, так же упорно, без пощады и снисхождения, и тогда разобьются о вас штурмовые волны большевиков… Вы выстоите, берлинцы, подмога движется…»

Аксман, прочитав написанное в листовке, тут же ушел.

Теодор немного приободрился: «Фюрер жив! Жив! А этого Брюге надо убрать. Я это сделаю сам».

Прибежал тонкогубый Гарри Менсхаузен. Теодор подумал, что за ним, от Роттенхубера, но тот и не посмотрел на него, сразу обратился к Брюге:

— Намечается хорошая наживка. В бункер фюрера есть тайный вход. Дежурить будем на пару. Я все обдумал, согласен?

— У меня свой исход! — злобно ответил Брюге. — Я слышал, что уже создан совет по самоубийствам. Так я первым на это пойду.

— Дурак! Кому ты нужен?! Нас не тронут! — воскликнул Менсхаузен и, пристроившись к проходящей группе штабистов, скрылся с ними за поворотом коридора.