— Убить меня и не навлечь на себя подозрения было бы трудно. Уличные камеры видеонаблюдения подтвердили бы, что в наш подъезд заходил незнакомый соседям человек. Да и зачем это ему. Мне он до конца все равно не доверял и потому надел на меня наручники. Но ему надо было иметь меня рядом с собой, чтобы, так сказать, контролировать процесс. Чтобы иметь при себе хоть какое-то оружие я прихватил с собой складной нож, и, как видите, он пришелся как нельзя кстати.

— Стоун сказал, что перед переходом надо перекреститься, — продолжила Эмма. — И тут же добавил, что вы знали об этом, но от него скрыли.

— Я надеялся, что цэрэушник попадет в ловушку, не зная, что надо осенить себя крестным знамением. Мой отец разгадал этот рисунок с двумя звездами, но Стоуну я об этом предусмотрительно не сказал. Я был крайне удивлен и подавлен, когда он признался, что знает о том, что надо перекреститься. Он не мог знать, известно мне об этом или нет.

— Ваше притворно-льстивое признание сбило его с толку, — восторженно сказала Эмма. — И он, чувствуя свою победу, уверенно и быстро перекрестился.

— Надеюсь, что мои лживые комплименты содействовали этому. Слава Богу, что все позади. Не будем испытывать судьбу, Эмме пора готовиться к инициации. Помните, что вы можете уйти и не вернуться. Соблазн будет большой, так говорят старинные книги. Что вас ждет, я не знаю.

Эмма встала в освященный пятачок пола прямо под куполом и взяла в руку шкатулку. Быстро и решительно вставила «копье» в прорезь.

— Подожди! — крикнул Виктор. — В дневнике твоего деда говорится, что прежде ты должна покаяться.

— Но как это сделать? — замерев, обеспокоенно ответила Эмма.

— Ты в храме Господнем, — мягко вмешался Максимов. — Попроси прощения за вольные и невольные прегрешения. Затем перекрестись по православному обычаю.

Максимов медленно перекрестился, показав как это правильно сделать.

Эмма молча попросила прощения за все неправильно совершенное в жизни. В полной тишине женщина беззвучно разговаривала с тем, кто ее должен был слышать. Затем решительно перекрестилась и повернула «копье» в «Карте Рома». С легким свистом появилась тень на стенах, от начинающегося закручиваться вокруг женщины подобия смерча. Забравшись под купол, он изменил свое направление на обратное и ринулся вниз.

Эмма почувствовала необыкновенную легкость и спокойствие. Она очутилась в месте, которое очень любила в детстве, и в котором ей было всегда хорошо. После смерти своего отца Эмма стала любить одиночество и часто пряталась от людей на склоне высокого холма рядом с заброшенной кожевенной мастерской. С тех пор, как она с матерью переехала на новое место жительства и пошла в новую школу, потребность неприкасаемого личного пространства стала для нее необходимостью.