Полиньяк обратил внимание, что один из отрезков полки гораздо объемнее других.

– А что лежит здесь?

– Под Веспасианом? «République des Lettres». Мы следим за ней по мере сил, причем ваш закадычный друг Ла-Рейни выполняет за нас большую часть работы. Пьер Бейль тоже помогает.

– Он помогает вам? Мне он показался не слишком готовым к сотрудничеству, по крайней мере поначалу, – ответил Полиньяк.

– Бейль помогает нам косвенно, выпуская свой журнал. Он дает возможность обзора вместе с «Journal des Sçavans», который Великий Кольбер создал тогда с одной-единственной целью: чтобы было удобнее следить за всеми этими философами.

Россиньоль направился к участку шкафа, над которым возвышался бюст Калигулы, и принялся там что-то искать.

Полиньяк указал пальцем на безумного императора:

– А чей же это патрон?

– Англии. Как видите, мой отец отличался определенным чувством юмора.

Вскоре после этого Россиньоль положил на стол стопку бумаги.

– Это те рисунки, которые вы привезли из Смирны. – Россиньоль разложил рядом все пять эскизов. На одном был изображен изысканный итальянский дворец, относительно которого Полиньяк предположил, что он находится в Турине. Еще на одном красовался французский дворянин. Еще там было изображение странных монет и эскиз большой строительной площадки, скорее всего некой церкви. И, ко всему прочему, голландский конькобежец.

– Вы ничего не замечаете?

Полиньяк вздохнул:

– Можете мне поверить, что во время путешествия из Чешме в Марсель я часто размышлял над этими рисунками по многу часов. Простите мое нетерпение, месье, однако же…

– Этот шифр самый простой. Это монеты из английской кофейни. Здесь спрятан бинарный код.

– Вы имеете в виду арифметику Лейбница, о которой рассказывали? Честно говоря, я тогда ничего не понял.

– Все очень просто. Смотрите, на некоторых монетах Челон нарисовал сторону с изображением головы, а на некоторых – с числом. Голова – один, число – ноль. Всего семь рядов по пять монет. Из чего следует, – Россиньоль взял перо, бумагу и начал писать, – вот что: