Там жители деревни грабят дом умирающей пожилой француженки, не дожидаясь, пока она отдаст богу душу. Рядом с православной церковью вдову забивают камнями и перерезают горло за то, что она соблазнила молодого парня. На заднем фоне постоянно злобные взгляды крестьян; в убогих кофейнях мужчины изливают свою желчную ненависть к женщинам. Вместо ярких, взрывных мелодий Хаджидакиса из «Только не в воскресенье» в «Греке Зорбе» предстает мир другого греческого композитора – Микиса Теодоракиса, который использовал более мрачные и более мистические мотивы греческой музыки. Если Меркури летает по танцполу в диком эксгибиционистском сиртаки, Куинн исполняет медленный, медитативный зимбекико под барабанную дробь музыки Теодоракиса. Когда Куинн медленно поворачивается вокруг своей оси, его глаза устремлены к небу. Складывается ощущение, что вращается сама Земля.

После разграбления дома умирающей француженки, после жестокой казни вдовы поток эмоций наконец пробивает защитную интеллектуальную стену спутника Зорбы, вестернизованного интроверта. «Научи меня, Зорба, – восклицает он, внезапно пораженный приступом всеохватного безумства. – Научи меня танцевать!»

Эти книги и кинофильмы в принципе говорят об одном: у Греции определенно было нечто, чего не хватало Испании, Италии и прочим иссушенным солнцем странам; нечто уникальное и вдохновляющее именно потому, что было таким суровым и безжалостным; нечто прекрасное, потому что было таким ужасным; нечто счастливое, потому что было таким печальным, нечто уникальное и одновременно до боли знакомое.

Греция – место, куда приезжаешь избавляться от комплексов. Море и выжженный камень выступают в роли гуру. Больше ничего не требуется. Острова – окаменевшие серые формы, величественно вздымающиеся из темно-синего моря и изящно украшенные ослепительно-белыми стенами домов-кубиков, – становятся территорией вожделения, страстей и галлюцинаций. Туристический бум в Греции 1960-х гг. стал предвестником культа наркотиков и сексуальной революции. Леонард Коэн был малоизвестным канадским поэтом и автором песен, когда впервые приехал в Грецию и поселился на острове Гидра, где написал многие песни для своего второго альбома Songs from the Room, в том числе Bird on a Wire, что сделало его иконой интровертированных хиппи.

Первая половина 1960-х гг. стала для Миконоса золотым веком после того, как остров был открыт журналом Vogue и группа известных артистов – Джин Сиберг, Юл Бриннер и Иегуди Менухин (друг Даррела) – приобрели здесь дома. Элизабет Херринг, журналистка афинского журнала The Athenian, вкратце описала мне историю Миконоса: