— Что же, говори!
— Кричать очень громко приходится: вас ведь всех не перекричишь. А вы бы призатихли на часик!
— Эй! Вы, там, на крыше, тише! Вам говорят! — прикрикнул Джан-Оглы. — Да будет вам о своей ослице говорить: и после наговоритесь! — обратился он к двум «гальча», громче всех кричавшим и то и дело хватавшим друг друга за обшивки халатов.
— Молча-ать! Тс! — выскочил оборвыш с желтыми белками глаз, тот самый, что провожал Бурченко, и, вооружившись длинной палкой, стал изображать из себя полицейского коваса, гордо поглядывая на толпу и мерно шагая из одного угла площадки в другой.
— Наш-то дивона расходился!
— Дурак-то, дурак! Ха-ха-ха!
— Тс! Тише же, в самом деле!
— Зачем я в горы сюда к вам приехал и что здесь делаю — вы уже хорошо знаете! — говорил Бурченко.
— Знаем! — рявкнул желтоглазый.
— Молчи!
— Теперь ты говоришь, что тавро у ней на левой ляшке и ухо зубцом надрезано... — дошептывал гальча о своей ослице, да вовремя заметил нахмуренные брови самого Амина-Аллаяра и затих, одной мимикой дополняя окончание своей речи.
— Много ваших работали у меня и теперь еще работают; никто не жаловался; всем было хорошо. Все может и дальше так же хорошо пойти, только с небольшой переменой. Вот об этой-то перемене я и приехал говорить с вами. Я до сих пор вам за вашу работу платил деньги. Деньги эти мне давал другой человек; давал он их мне взаймы, потому что верил мне и рассчитывал получить их обратно с хорошим барышом. Ну, дело наше шло хорошо, больше половины сделано; осталось уже немного; барыш был на носу, и мы бы его с тем человеком поровну бы разделили...
— А нам что пришлось бы из этого барыша? — нерешительно выдвинулся молодой парень в синей длиннополой рубахе и в бязевых коротких чембарах, засученных по колено.
— Вам бы ничего не пришлось, потому что вы каждый день получали плату за свою работу. Вы
— И много бы вам пришлось этого барыша-то? — полюбопытствовал кто-то из задних рядов.
— Полагаю, что на нашу жизнь хватило бы с излишком. Уж, во всяком случае побольше, чем вы все зарабатывали вместе!
— Ишь, вы какие ловкие! А вы с нами бы поделились, — заметил тот же голос.
— Вот за этим-то я и приехал сюда, чтобы предложить вам это. Только нам надо сговориться!
— Что ж, это хорошо!